Мне показалось, что из вентиляционного отверстия доносился какой-то шум. Что-то вроде шороха. Глаза закрывались, резко захотелось спать…
* * *
Я распахнул глаза и инстинктивно попытался схватиться за горло. Проклятые ремни не давали пошевелиться. Я задыхался. Комнату заполнил какой-то бледно-желтый дым. Мутный, едкий, словно он вытеснял кислород.
— Ххх… Хрр…
Со всей силы я рванул руку. Не вышло. Еще раз — кожа ремня затрещала, но я сейчас слышал только стук собственного сердца. Легкие разрывались, сердце колотилось как бешеное. Еще немного — и я отключусь.
Беззвучно крича, я со всей силы рванул правую руку. Есть! Голова кружилась, мышцы скукожило, и я непослушными пальцами принялся расстегивать другие ремни.
Что это за хрень?!
Освободившись, я бросился к стеклу. Из темноты на меня смотрела Драгана. Оценивающе, с любопытством безумного ученого. Я ударил в стекло, но она даже не отшатнулась.
— Оно непробиваемое, малыш, — улыбнулась надзирательница. — Зря пытаешься.
— За… зачем? — прохрипел я.
— Чаще всего сила Тьмы пробуждается в носителях, когда им угрожает смертельная опасность, — улыбнулась Драгана. — Настоящая смерть, и когда объект оказывается на грани гибели… Тогда Тьма приходит на помощь своим избранникам.
Меня мутило от проклятого газа. Конечности дрожали, хотя пальцев я не чувствовал. Да и лица словно не было — онемевшая маска. Я медленно сполз на пол.
— Видимо, в этот раз мы немного недожали, — продолжила надзирательница, склонившись надо мной перед стеклом и продемонстрировав неуместное в этой ситуации декольте. — Ничего. Скоро ты восстановишься. Чем хорош твой род — вас действительно трудно убить. Но и я упряма. Я заставлю Тьму в тебе откликнуться.
Внезапно заревела вентиляция, всасывая желтоватый газ. Секунда, другая, третья… я почти отключился, но затем в камеру пустили воздух.
Я лежал, жадно вдыхая кислород. С каждым вдохом тело расслаблялось, кровь бежала быстрее. Но на меня накатила ужасная слабость и тошнота. Последнюю я с трудом подавил, но организм требовал взять паузу на восстановление.
Я сам не заметил, как провалился в забытье…
* * *
Кажется, я даже увидел сон.
Симпатичная лесная поляна. Ягоды земляники с капельками росы искрились на утреннем солнце. Шуршала листва на ветерке, пели скворцы. Рядом весело журчал ручей, и я подошел к нему, опустил воду в ледяную воду… Меня обдало прохладой — приятное ощущение.
Жаль, что это был лишь сон.
Я открыл глаза и уставился на все тот же серый потолок. Кажется, все же выспался.
Я не знал, сколько получилось проспать. В этом месте невозможно было определить время дня. Одно хорошо — тело действительно быстро восстановилось, и никакой слабости я уже не чувствовал. Вероятно, действие транквилизатора тоже закончилось — голова была ясная.