Разжав кулачок жены, я обнял её руку своими пальцами, молча предлагая поддержку. На секунду наши взгляды встретились, и она признательно улыбнулась, прежде чем вновь скривиться от боли и с силой сжать мою руку. Лекари делали своё дело, а я вытирал лоб любимой и шептал всякие глупости о том, какая она молодец. Через несколько часов раздался долгожданный писк и Калина устало откинулась на подушку.
Дочку тут же осмотрели, обмыли и запеленали. Я хотел уже унести ребенка, но Калина с отчаяньем в голосе, окликнула меня:
- Сай!
Обернувшись, я вопросительно посмотрел на неё, непримиримо поджав губы. Всё почти закончилось, и она должна была это понять.
- Сай, ей нужно поесть. Позволь.... - Калина всхлипнула, недоговорив, и вся моя выдержка разбилась в дребезги.
Аккуратно передав ей нашего ребенка, я с опасением ожидал реакции. Жена разглядывала сверток с едва видным удивлением. Погладив по нежной щечке кончиками пальцев, Калина благоговейно проговорила:
- Такая красивая! - и я благодарно улыбнулся, чувствуя, как щиплет глаза.
У дочки уже сейчас были видны черты двух народов: белокурые волосики топорщились на золотистой коже.
Мы в тишине дождались, пока малышка поест своё первое и последнее лакомство. Потом я передал дочку няне и смотрел, как Калину приводят в порядок. Лишь после того, как все ушли, и мы остались наедине, я спросил:
- Хочешь пить?
- Безумно, - нервно улыбнулась Калина, и я принёс стакан воды.
Смотря, как глоток за глотком, она опустошает стакан, я будто сам умирал.
- Сай..., - начала Калина, ставя пустой стакан на тумбочку.
- Не надо! - перебил я её.
Сев на стул рядом с кроватью, я взял руку жены и легонько поцеловал.
- Ты сделала свой выбор, Калина. И я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя и всегда любил!
- Сай! Ты придёшь ко мне ещё раз? - спросила жена, начиная дрожать всем телом.
- Конечно, - солгал я и ушёл из камеры, не прощаясь.
В своём сердце я уже сказал своё последнее "прощай", да и мы не увидимся больше. Мне нужно было думать о детях, о том, чтобы воспитать их достойно и правильно, исправив ошибки прошлого.
Леонид
- Аднан? - спросил я, входя вы нашу спальню.
Комната встретила тишиной, и у меня привычно кольнуло сердце. Спустя два года спокойной жизни и семейного счастья, меня все равно пугало её отсутствие. Особенно, когда я не знал где она. Вспомнив расписание жены, ещё раз убедился, что любимая должна быть уже в спальне. Аднан говорила о встречи с Каем, но я не думал, что она может продлиться допоздна. Посмотрел за окно и тревога прочно обосновалась во мне, мешая нормально дышать. На сад уже опустились легкие сумерки.