— Ничего особенного… Эм-м, не хочешь показать мне свою комнату? — Деревянным голосом выдавила она.
— Конечно, пошли скорее! — Он протянул руку, но взять ее за запястье не решился, просто махнул ладонью в приглашающем жесте.
— Ух, прозвучало очень пошло, — Поддел ее копейщик, — На кровати тоже попрыгаете для проверки упругости?
— Заткни~ись! — Прошипела Кристина не хуже змеи.
— Ваша воля — закон! — Чопорно поклонился он.
— Вот, моя скромная обитель! — Артем открыл дверь, посторонился, чтобы его спутница смогла зайти.
Когда-то давно это и впрямь была самая обычная подростковая комната. Парочка плакатов с брутальными знаменитостями, девушке не известными, еще столько же со знойными Голливудскими красотками, стол с компьютером, кресло, кровать, несколько шкафов, ныне сдвинутых в одну кучу. Ковер сиротливо валялся в углу, обнажая покрытый ламинатом пол. Под ним угадывались контуры разнообразных предметов, которые подросток просто скинул как придется, да накрыл им от пыли.
По итогу, комната приобрела вид некоего склада. Приобрела бы, не будь на полу огромной, мерцающей зеленым пентаграммы, вписанной в круг с выведенными по периметру кельтскими символами. Весь массив один в один повторял возведенный у ДрамТеатра. Сомнений больше быть не могло.
— Вау, как в Думе, — Присвистнул копейщик, пока с видом праздным и чванливым прохаживался туда-сюда, — Не в той, которая Государственная, а в Э-тер-нал, где надо чертей бить. Хотя… — Он позерским жестом крутанул копье, — В ГосДуме тоже бы не помешало.
"Гунгнир опять опустил подробности", — Со все возрастающей тревогой подумала она, проигнорировав всю его клоунаду. Напротив входа, прямо рядом с небольшой тумбочкой и турником, высились целые штабеля высушенных до состояния мумии тел ихтиноидов.
Навскидку, их скопилось там несколько дюжин, причем от трупов, как и от тела женщины на кухне, не воняло не то, что гнилью, а даже банальной затхлостью или пылью.
— Это ты их всех убил? — Севшим голосом спросила девушка. Наверное, не стоило кидаться обвинениями вот так, в лоб, но терпение Кристины стало подходить к опасной отметке. Сдерживание эмоций однозначно приведет к последующему взрыву, и тогда плохо придется всем.
— Чудиков этих? Ага, я. Не бойся, все в порядке. Ведь у них нет души, верно?
— А пентаграмма?
— М? Какая пентаграмма?
— Символ на полу.
— Ах это. Всего лишь защитный оберег, — Впервые за все время знакомства на его безоблачное лицо набежала тень, — Ты знаешь, первое время после Катастрофы нам пришлось… несладко. Мама с папой постоянно ругались, вокруг бродили зомби, творилась всякая чертовщина. Но в один прекрасный день к нам пришел Мерлин!