— Это почему? — я издевательски нанес еще один удар, рассекая ему лицо. — Я хочу посмотреть на твои страдания, как когда-то ты смотрел на мои. Это действительно интересно! Презренный копошащийся в земле червяк, которого не жалко убить.
— Ты был экспериментом! — вопил он, отплевываясь от грязи. — Ты был рабом! Мы проверяли на тебя свои силы и знания! Ты служил науке!
— Правильно, — согласился я, протыкая острыми когтями его бок. Важных органов не коснулся — он должен хорошенько помучиться перед смертью. — А теперь ты сам стал рабом. Я победил тебя, и твоя жизнь принадлежит мне.
— Это не так! — захлебнулся он от злости, но тут же получил по губам.
— Заткнись, раб! Что, не нравиться? Теперь я проверяю на тебе свои силы и знания! Твоя очередь служить науке. А то я так и не выяснил до конца своих способностей, — я вдруг обратил внимание, что толпа вокруг нас расступилась, пропуская вперед воинов в форме городской стражи. Я выпустил когти, намереваясь убить проклятого мага, но не успел — стражники сковали меня заклинаниями, а потом и реальными цепями. Ангеланда тоже, хоть он и вопил во все горло, что они не смеют поступать с ним так. Орков, которые дрались со мной, унесли на носилках. А нам с Ангеландом подлечили раны магией и бросили нас в городскую тюрьму.
Меня поместили в камеру, где кроме меня уже находились двое узников. Один из них лежал на койке. При виде меня он испуганно подскочил. В полумраке я не сразу рассмотрел, что это гоблин. А когда разобрался, долго не мог отвести взгляд. Этот заключенный был очень похож на Ниржадцу, первого встреченного мною гоблина, которого загубил ненавистный Краффе. А других представителей этой расы я не видел так близко. Серая кожа, сморщенное лицо, крупный нос и торчащие уши — на редкость уродливое зрелище. Испугавшись моего повышенного внимания, он снова улегся на койку, натянул рваное одеяло и отвернулся к стене.
Другой собрат по несчастью, человек примерно моих лет, сидел на голом полу у стены, обняв колени. На его голове я увидел странную мешковатую шапочку, глаза были закрыты. На мои вежливые приветствия ни один из моих соседей не ответил.
Через решетку камеры я хорошо видел и своего недруга: Ангеланда швырнули в камеру напротив. Он сидел один. Его спутниками были только крысы, или крысявки, как их тут называют. От наших земных крыс они отличались пушистым хвостом и буроватой, а не серой шерстью.
— Ну как, горе-маг, нравится тебе клетка? — не мог не поддеть его я, когда охранники нас оставили.
— Замолчи, презренный убийца! — яростно воскликнул Ангеланд. — Ты ответишь за все свои злодеяния! — он потряс руками, закованными в необычные светлые наручники. Он один из всех заключенных обладал этим «украшением», из чего я сделал вывод, что это какие-то специальные наручники, антимагические.