– Проходи, Савин, – мурлыкнула ведьма, и ее голос сладким холодком пробежал по нервным окончаниям генерала, – располагайся… Ты как предпочитаешь пить кровь? С солью или с перцем?
Савин, оглянувшись на всякий случай, а то мало ли, вдруг вурдалаки по углам прячутся, спокойно ответил:
– Можно коктейль сделать.
– О-о-о! – весело блеснула ведьма зелеными кошачьими глазищами, – а ты начал понимать вкус извращений… Раньше, я помню, только «Степной аромат» пил…
– Еще «Три семерки», – все так же невозмутимо поправил Савин, садясь на предложенный Аглаей ветхий стул.
Он уже вполне взял себя в руки, первый шок от встречи прошел, а голова, наконец-то, получила возможность провести качественный анализ ситуации.
Понятно, что ни о какой чертовщине речи не шло, это он, конечно, конкретно затупил…
Все же, кабинетная работа расхолаживает, давно не был в полях, отвык…
Да и то, что Аглая оказалась той самой ведьмой Аглаей, с которой у него в юности были, хоть и краткосрочные, но невозможно жаркие отношения, конечно, сюрприз, но ведь он уже начал что-то подозревать еще в институте, когда наводил справки. Потому и пошел сюда, в общежитие…
С этой точки зрения его реакция, конечно, недопустимая потеря профессионализма.
Как и то, что позабыл про внешние обстоятельства. Например, про то, какой сегодня день. Ведь думал совсем недавно, вспоминал, что ему Алина, дочка, говорила про Тридцать первое октября, Хэллоуин, будь он неладен.
С этого ракурса все настораживающие факторы сразу приобретали понятный, а, главное, совершенно реальный флер. Ничего потустороннего.
И, конечно, в пробирках у Аглаи просто не могла быть кровь. А, учитывая, что она явно собиралась его этим угощать, там томатный сок. Возможно, что со спиртом.
Но какая все же ведьма!
Так его заморочила!
Он ведь, не думая ни о чем, пошел за ней, не проверяя ничего!
Савин смотрел, как Аглая химичит над пробирками, движется легко и плавно, облизывал взглядом, против своего желания даже, мягкие очертания женской фигурки: тонкую талию, красивую линию бедер, круглую задницу… Роскошь волос над всем этим. И постоянно бросаемые на него внимательные взгляды.
Интересная девчонка превратилась в роскошную женщину. Сладкую и манящую.
И манила его.
Но теперь Савин ощущал это не дурманом в голове, к которому не привык и которого, честно говоря, опасался, а четко улавливаемым желанием. Вполне понятным и логичным в его ситуации.
Вот только вряд ли выполнимым. Учитывая, как они расстались.
Конечно, в расставании была огромная вина Савина, но в тот момент он почему-то думал, что так будет лучше. Для него и для нее.