Глава 11 или путешествие под юбкой.
Не знаю, как, но Жене удалось выбраться из лабиринта и, причём довольно быстро, может быть, по-настоящему поверил в себя?
И снова перед ним оказались роскошные залы замка. И снова взади него были слышны чьи-то шаги. Успев спрятаться в соседней комнате, за которой, кстати, была я с друзьями (в это время мы рассуждали о том, как лучше устроить побег), он неожиданно для себя подслушал разговор ящерок-часовых, которые не заметили его за дверью:
– Слушай, Абрем, ты не знаешь, что, интересно, будет делать бра́та Гун-Гун с заключёнными из комнаты «триста шестьдесят»?
– Скорее всего, подарит Пи-Пи его друзей в виде свадебного угощения, ха-ха-ха!
– Да, невесте он понравится, особенно вкус подарка!
Больше Евгений слушать их не мог. Он знал, что, если этот разговор будет продолжаться в том же духе, то его «вывернет на изнанку» прямо здесь на пол. А его не должны заметить, иначе всё пропало!
– Но, как всегда, незамеченным всё-таки Женёк не смог быть! Услышав скрип дверцы, за которой стоял наш спаситель, часовые насторожились и стали тыкать своими заострёнными палками во все углы бывшего убежища Женьки. Бывшего, потому, что Женя в это время уже завернул за угол коридора. А глупые ящерки, обнаружив, что в комнате никого нет, продолжили медленно осматривать тот самый коридор, который давным-давно покинул мой друг.
Увидев перед собой тупик, Женя вбежал в первую попавшуюся комнату, заметив, при этом, что номер на дверце был триста шестьдесят, именно о котором и говорил Абрем.
– Женька! – вскрикнули мы от неожиданности.
– Дружище, вот мы и все в сборе! – похлопал по плечу Женьки Олег.
– Вы? – удивился Женя. – Вы здесь? В комнате «триста шестьдесят»?
– Ну, здесь?! А что тебе так эти числа волнуют? – спросила я его, недоумевая.
Женька впервые за нашу встречу пристально посмотрел на меня.
– А ты кто такая? – не понял он.
– Как, и ты меня не узнаешь?
– Вот, вот! – засмеялся Олег. – Когда Марину изменили до
неузнаваемости, уже, кстати, не в первый раз, мы подумали, что
девушка дверью ошиблась.
Дело в том, что меня опять жутко накрасили, волосы подняли наверх, опять же виде рожек. Всю эту композицию завершало длинное до пола беленькое платье средних веков. Я смотрелась довольно миленькой, но лицо было, как будто, совсем другого человека. Хорошо, что я себя в зеркало не видела, а то бы, наверное, тоже не узнала своё собственное отражение.