«Дорогой мой Мирон,
Если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет среди живых.
Четыре года назад, когда ты решил, что нашим дорогам пора разойтись, я носила под сердцем нашу дочь, Полечку.
Решив не затруднять тебе жизнь, я ничего не сказала. За что так и не смогла себя простить.
Все эти годы Поля была мне единственной отрадой. Скрашивала полные одиночества дни. Но сейчас, когда болезнь взяла надо мной верх, я поняла, что пора раскрыть тайну.
Такому маленькому человечку совсем не место в приюте. А кроме тебя у нее больше никого нет.
Молю, не оставь нашу доченьку в этот нелегкий час.
С бережно хранимой к тебе любовью,
Плесницкая Т.М.»
Не желая напугать маленькую девочку, Мирон сдержал рвущиеся изо рта проклятия. Вернувшись к письму, он перечитал его еще раз. Затем скомкал бумагу в ладони.
Вот так новости. Его дочь.
Плесницкая. Не та ли эта балерина, с которой они встречались около недели, а расстались из-за ее вечных капризов и недовольства?
Как же ее звали? Тамара… Татьяна? Точно! Татьяна Матвеевна Плесницкая.
Он перевёл взгляд на Полину, пытаясь разглядеть в девочке свои черты. Но кроме темного цвета волос ничего не находил. Зато в глаза бросилось небогатое платье и черные следы сажи на шее.
Может она пошла в мать? Какой та была? Вроде бы синеглазой блондинкой или зеленоглазой брюнеткой? Черт!
Мирон вдруг понял, что образ женщины стерся из памяти, не оставив никаких эмоций.
Повернувшись к горничной, которая, продолжая заламывать руки, с опаской косилась на мужчину, он кивком головы подозвал ее к себе.- Ольга Федоровна, займите пока девочку. Мне нужно отлучиться по делам.
- Танечка? – захлопала своими мелкими глазками директриса Большого театра, куда первым делом заехал Мирон. – Так она месяца два назад уволилась. Получила расчет и с тех пор ни слуху ни духу. А что случилось? Ею заинтересовался сыск?
Немолодая, но усиленно молодящаяся женщина, представившаяся Варварой Марковной Гельцер, смотрела на Меньшикова снизу вверх, кокетливо играя зажатым в руке веером.
- К сожалению, это тайна следствия. Но вы бы очень помогли мне, если бы рассказали все, что вам известно о госпоже Плесницкой, - по дороге в театр, Мирон собирался уточнить только адрес проживания своей бывшей любовницы, но увидев в Варваре Марковне неиссякаемый источник информации, решил воспользоваться ситуацией.
- Я вряд ли смогу вам чем-то помочь, господин Меньшиков. Танечка запомнилась мне капризной, излишне балованной и очень закрытой личностью. Друзей в труппе не имела. И с нами ее связывали сугубо рабочие отношения. Звезд с неба она тоже не хватала. Талантом обладала посредственным. Из преимуществ – смазливое личико, но даже оно ее не спасало. Выше кордебалета она так и не прыгнула.