— А как он относится к детям?
Я ухмыльнулась.
— Он хочет завести детей. Когда-нибудь.
— Что ж, это шаг в правильном направлении, и, дорогая, ты еще молода. Итак, главная проблема — разница в возрасте?
Я пожала плечами.
— Я думаю, мысль о том, чтобы начать все сначала с кем-то, ужасает. Джек тоже говорил, что хочет детей, и посмотри, к чему это привело меня!
— Джек засранец, — фыркнул папа. — Я не вижу, чтобы Джонатан так играл с твоими эмоциями.
Слезы наполнили мои глаза, потому что я понимала, что папа прав.
— Папочка, у нас было только одно настоящее свидание, не считая бесчисленных часов флирта. Скоро ли ты почувствуешь что-то… другое?
Он мягко улыбнулся.
— Под другим ты имеешь в виду отличающееся от Джека?
— Не только это. Я никогда раньше не чувствовала себя так ни с одним мужчиной. Честно говоря, я была по уши влюблена в Джека. По крайней мере, я так думала. Может быть, он просто сбил меня с ног всеми этими поездками в Париж и Лондон, и я была ослеплена подарками и вниманием, которыми он меня осыпал. Это заставляет чувствовать себя сейчас поверхностной.
— Чепуха. Ты была молода. Он обещал тебе луну и звезды и не выполнил этого.
Я сделала глубокий вдох и выдохнула.
— Это чувство, которое я испытываю к Джонатану… настолько отличается, что сбивает с толку. Как будто я не помню жизни до того, как он в ней появился. Как это может быть? Мы ведь только начали встречаться! Не говоря уже о том, что я должна сосредоточиться на танцевальной студии и открытии собственного бизнеса. Смешивание отношений с потенциальной возможностью не осуществить свои мечты… снова… пугает меня.
— Я понимаю эти опасения. Они имеют право на существование. Но тебя пугает сила твоих чувств к нему?
Закусив губу, я кивнула.
— Да, больше, чем следовало бы.
— Я бы не зацикливался на этом. Тебе причинили боль, Вайелин. Открыть свое сердце, чтобы снова, возможно, испытать боль — это риск. Но я считаю, что это тот риск, на который стоит пойти.
— Даже если братья так не считают?
Отец, откинув голову назад, рассмеялся и воскликнул:
— Особенно «если»! Я говорю, дерзай, милая горошинка. Живи своей жизнью, Вайелин, и не беспокойся о том, что думают жители этого города. Знаешь, если бы я переживал о том, что все в этом городе говорят о тете Ви, я бы никому не показывался на глаза.
— Папа! — я шлепнула его по руке, — это твоя сестра!
Он встал.
— Рассказы о моей сестре… Я мог бы заполнить твою голову сотнями таких историй, и каждая из них заставила бы тебя покраснеть. Давай оставим эту «вкусняшку» на другой раз.
Мы рука об руку спустились к берегу реки.