Для случки мы сдвинули в нашей комнате кровати, и усадили Веру рядом с собой. Она уже была пьяненькой и что-то неразборчиво бормотала. Мы перемигнулись, и стали лапать женщину.
– Мальчики, а что вы хотите? – неожиданно трезвым голосом спросила Вера.
Я обомлел, наш план сорвался, но выручил брат, он грубо сказал: «тебя», и ухватил Веру за грудь.
Та довольно хихикнула, обняла брата и поцеловала, потом повернулась ко мне, и, обняв, крепко поцеловала в губы. Меня обдало густым запахом женского тела. Я грубо сгреб ее в охапку и стал неумело целовать в нос, щеки и губы.
Вера легко отстранилась от меня, упала на постель и, раздвинув ноги, зашептала:
– Так пользуйтесь, котики блудливые, а то ходите вокруг меня, спинки выгибаете, слюни пускаете, бошки под почесушки подставляете.
Брат, как самый смелый, первый спустил штаны и попытался залезть на Веру. У него ничего не получалась, а женщина, отстранив брата, задрала подол платья, и я увидел черный треугольник между ног. Еще сильнее запахло женщиной, брат зарычал и запрыгнул на женщину, а она, задрав вверх ноги, призывно улыбнулась мне. Я не выдержал и стал целовать ее слюнявые губы. Женщина вдруг вскрикнула и сильно укусила меня за губу. Я отстранился, и увидел, как дергается голая задница брата между женских ног. Брат вдруг запнулся и рухнул на женщину.
– Слабак, – зашипела Вера. – Пусти меня!
Брат продолжал лежать на ней, как колода, и Вера, извиваясь, выкарабкалась из-под него.
– Вот черт, всю обтрухал меня, – продолжала ругаться Вера и попыталась натянуть подол на голые ляжки.
– А я, – неожиданно вырвалась у меня. – Я тоже хочу.
Вера ласково потрепала мои волосы, покорно легла и раздвинула ноги. Я вновь увидел черный треугольник между женских ног.
– Иди сюда, мой хорошенький, – засмеялась Вера. – Только не опозорься, как твой братец.
Я лег на нее и почувствовал, как мое грозное оружие умелой женской рукой скользнуло куда-то в горячее и мокрое, и, памятуя о позоре брата, не стал быстро и припадочно дергаться, а равномерно, как бездушный механизм, стал все глубже погружаться в женщину. Я очень старался. Глаза женщины стали шалыми и она, крепко обхватив мои бедра ногами, стала ритмично двигаться вместе со мной.
– Миленький, миленький, – жарко шептала женщина, – миленький, еще, еще, еще!
Я старался, и чем глубже погружался в женщину, тем выше взлетал с ней к потолку. Ее липкие потные волосы лезли в рот, а ее зубы ухватили мой язык и не больно покусывали. Еще мгновение, мы бы пробили потолок и оказались у соседей на третьем этаже, и тут я взорвался.