Но Он тогда смог пробиться сквозь эту, как могло показаться, неприступную стену. Смог отыскать ту наивную и хрупкую девушку, которая всю жизнь старалась быть сильной. Тогда было противоречие, тогда она отчаянно сопротивлялась этому новому чувству, что окрыляло. Постоянно обижалась на него, грубила и отталкивала. Просто, чтобы не быть слабой. Но Он никогда не осуждал ее, всегда поддерживал и понимал.
Это сейчас, спустя десять лет, она осознала, что рядом с ним она могла позволить себе быть слабой.
В глазах задрожали слезы. Женя задрала голову, чтобы не дать им скатиться, чтобы не испортить макияж. У нее еще много дел. А вечером можно будет закрыться от мира в номере отеля, с бутылкой виски или, лучше, текилы.
***
– Потребуется колоссальный штат сотрудников для открытия сразу трех ресторанов. Мы начали проводить собеседования еще в прошлом месяце, но вы сами понимаете, что для хороших кадров нужно время.
– Не понимаю, – зло отрезала Женя, грубо перелистывая анкеты. – Мы предлагаем отличные условия. Ищите по другим заведениям, переманивайте хороших специалистов. Я не позволю работать на моей кухне неквалифицированным работникам, – она перебирала кандидатов, не особо всматриваясь и вчитываясь. Скорее, чтобы отвлечься.
Но одно имя и фото заставило ее сердце пропустить удар. Пропустить и заколотиться с удвоенной силой. Удивление на ее лице стремительно переходило в волнение и даже – боль. Она выдернула анкету из папки и нервно сжала в руке. Женя с трудом смогла вернуть себе самообладание, вцепившись взглядом в сотрудника, который едва испариной не покрылся от страха.
– На сегодня – все? Если да, то работайте. Открыть рестораны нужно до новогодних праздников.
– Да, сегодня больше нет встреч, – сглатывая ком, что застрял в горле, мужчина несмело взял папку, побаиваясь делать резкие движения.
– Устройте встречу с этим кандидатом. Он претендует на место шеф-повара. И впредь я буду лично проводить собеседования на эту должность, – прикрыла Женя свои истинные намерения.
***
«Два часа…» – эта фраза неистово билась в голове. Два часа – это так мало по сравнению с десятилетием, но Жене казалось, что чертовы два часа – сто двадцать минут, семь тысяч двести секунд – длятся вечность. Но она не подавала виду, неспеша гуляя по Дворцовой площади, украдкой глядя на Эрмитаж. Они так туда и не попали, хотя ей очень хотелось. Не смотря на то, что Женя любила искуство, так и не выкроила время для посещения Эрмитажа. О чем говорить – она избегала Петербурга всеми силами, но у партнеров возникали вопросы, почему она не открывает филиал в одном из крупнейших городов страны. Это было до дрожи глупо и неправильно, но она не могла себя побороть очень долгое время. И не зря. Стоило только спуститься с трапа самолета, как ее охватили давно забытые воспоминания. То, что она отчаянно пыталась закопать глубоко в сердце.