Открыв дверь кофейни, Женя невольно вздрогнула от громкого колокольчика на двери.
– Латте без сахара, – мягко улыбаясь, заказала она, доставая из сумки карту.
– Сию минуту, – широко улыбался молодой парень, и принялся варить кофе, попутно принимая оплату. Его пальцы нечаянно прикоснулись к ее, когда отдавал карту, и смущение вспыхнуло на лице парня. Он постарался прикрыться кашлем и натянул форменную кепку чуть ниже, чтобы гостья его маленькой кофейни не заметила раскрасневшееся лицо.
– Благодарю, – Женя учтиво склонила голову, в который раз запоздало одергивая себя. Эта дурацкая привычка приехала вместе с ней из Кореи. Там это не было чем-то зазорным, напротив – было невежливо не поблагодарить поклоном. Но в России это смотрелось очень странно и порой – комично.
Женя вышла на улицу, и ее едва не снес порывистый морозный ветер. Она посильнее закуталась в шубу, быстро шагая в проулок, и когда зашла за угол, ветер оставил ее волосы в покое. Она облегченно выдохнула, доставая из кармана все ту же пачку сигарет. Закурила. Легкие наполнил дым дешевого табака с привкусом сена, но она находила в этом утешение и успокоение. Обыскала не один десяток магазинов, чтобы найти именно эти сигареты.
«Женя, все в прошлом. Оставь это, – мысленно успокаивала себя она, – в твоих силах отплатить ему. Возьми его на работу в благодарность, и вы квиты. Ничего более».
Глотнув кофе, Женя приятно удивилась. Оно было очень даже вкусным. Сделав пометку, что стоило бы заходить сюда почаще, она выбросила бычок в мусорный бак и, ускоряясь, направилась в назначенное место. Оставалось чуть больше пятнадцати минут…
***
Он увидел ее еще издали. Она сидела в одиночестве и медленно распивала вино, поднося бокал к пухлым губам. Вкус которых до сих пор помнил.
Он помотал головой, отгоняя наваждение. Отдернув полы дорого пиджака, поправил длинную, идеально подстриженную бороду, и медленно пошел вдоль столов навстречу Жене – навстречу прошлому.
– Здравствуй, – тихо поприветствовал он присаживаясь за стол. Саша отчаянно пытался держать лицо, но лишь взгляд этих пронзительных карих глаз, и он готов был раствориться в моменте.
– Здравствуй, – вторила ему Женя, задыхаясь от нахлынувших чувств. От полного, нескладного юноши не осталось ничего. Он был хорош собой. Годы явно сделали его лучше. Как и ее саму. Вряд ли можно было узнать в леди ту оторву – вечно в синяках и шрамах, которые отчаянно прятала за татуировками.
Повисло напряженное молчание – каждый думал о своем, каждый пытался вспомнить минувшие дни бурной юности.