И его подтверждение было подобно тому, как если бы уж, рождённый ползать, вдруг взлетел соколом.
2
Проводив Листратова до приёмной КГБ, охранник вернулся в лимузин и не без юмора доложил Рокотову:
– Дурно пахнущий груз сдал.
– Поехали, – распорядился Юрий.
И машина тронулась на конспиративную студию, где тележурналиста ожидала, судя по всему, нетривиальная встреча с самодеятельным детективом. С тем самым, что «выставил на торги» дискредитирующие материалы в отношении Лонского. То был некий господин Сухолятин. Юридическая и оперативные службы медиа-империи Рокецкого уже «пробили» достоверность компромата. Теперь Рокотову предстояло облечь рассказ Сухолятина в популярную форму, дабы вынести его на суд широкой общественности в кульминационный момент – на финише предвыборной кампании.
Столичного корреспондента в личном плане просто-напросто повергли в смятение и шок те материалы, с коими он ознакомился по прилёте в Пермь. Но…Работа есть работа…И Юрий постепенно пришёл в себя, наметив в общих чертах схему телепередачи. Поэтому его не слишком развлёк эпизод с Листратовым.
Сухолятин оказался лысоватым худым мужчиной лет
пятидесяти, охваченного своеобразным синдромом суетливого суслика. Он ни секунды не проводил в состоянии покоя, выгрызая ногти на руках (ладно, хоть не на ногах), отчего возникало опасение мелкого членовредительства. На Рокотова детектив непроизвольно навевал ассоциации с небезызвестным героем анекдотов – поганцем Вовочкой, которому сбившаяся с ног мать кричит: «Вовочка, перестань грызть ногти, и вообще, отойди от покойника!»
Журналисту понадобилось три дубля, чтобы угомонить собеседника, что постоянным крысиным мельтешением нарушал законы жанра и вовсе не внушал расположения к себе. Равным образом столичная знаменитость «причесала» и сухолятинское теледосье, наведя на нём приемлемый «проборчик».
Наконец, Рокотов подал команду к началу завершающих съёмок. В качестве ведущего он сделал интригующее вступление, кратко охарактеризовав визави и акцентировав внимание потенциальных зрителей на том, что интервью состоялось по инициативе Сухолятина. Последняя оговорка должна была убедить слушателей в полной беспристрастности авторов программы.
– Итак, Семён Гаврилович, – расположившись вполоборота к центральной камере, обратился Юрий к детективу, – я полагаю, что аудитория уже настроилась на восприятие вашей, как вы сами выразились, «закладной» в отношении одного из самых влиятельных людей России. Пожалуйста, – выполнил он заготовленный широкий приглашающий жест рукой, – страна внимает вам.