От шампанского легонько кружилась голова, хотелось не лежать, а пройтись в танце, сделать несколько па. Танцевать, конечно, не стала, но пропела тоненьким голоском: «Напилася я пьяной, не дойду я до дома-а-а-а…» И засмеялась от нахлынувшего веселья.
В дверь постучали. Мария Николаевна, вздрогнув, зажала рот рукой. Неужели соседи пришли ругаться из-за её пения?
Затаилась, но стук повторился. Мария Николаевна на цыпочках прокралась в прихожую. На секунду остановилась, схватившись за грудь и успокаивая прыгающее сердце. Повернув ключ в замке, раскрыла дверь. Тут же с опозданием отругала себя, что не посмотрела в глазок. В коридоре никого не было, лишь потянул свежий ветерок, пошевелил на макушке реденькие волосы. Озадачившись так, что даже страх отступил («Почудилось?!»), вернулась в квартиру, но стук раздался снова. Уверив себя, что ломится к ней маньяк и убийца (замелькали перед глазами безглазые лица, окровавленные руки, покалеченные тела), Мария Николаевна пару раз вдохнула и выдохнула и, пробормотав «Чур, меня, чур!», тем не менее снова высунулась наружу и снова, как давеча, осмотрелась. На сей раз на фоне светлой стены чернела островерхая фигура. Едва слышно прошелестело:
– Пошто не открываешь?
Фигура медленно приблизилась, и теперь Мария Николаевна разглядела женщину в чёрном платье с накидкой на голове, отдалённо напоминающей монашеский клобук. Из-под накидки выбивались седые волосы; округлое лицо, нос картошкой.
Ничего страшного не виделось в этом лице (типично рязанское, решила Мария Николаевна, хотя чем рязанское отличается от калужского, псковского или любого другого, не знала). Но веяло от женщины смутным беспокойством, неясной тревогой. Горохом рассыпались по телу Марии Николаевны мурашки.
– Впустишь? – прошептала незнакомка.
Хозяйка, напротив, ответила излишне громко:
– Ночью? Да кто вы такая?
– Когда надо, тогда и прихожу. Ты ж готова. Или я ошиблась?
Мария Николаевна отшатнулась, а женщина, грузно переваливаясь, ступила в квартиру и проследовала на кухню.
Мария Николаевна замешкалась в прихожей, кинулась искать тапки. «Зачем они нужны, тапки эти? Всё равно уже в сапогах в квартиру впёрлась», – зло думала она про незваную гостью.
– Чаю согрей, – донеслось из кухни, – застыла, пока до тебя добралась.
И Мария Николаевна, оставив безуспешные поиски, тоже поспешила на кухню. Неохотно открыла шкафчик:
– Чёрный, зелёный?
– Чёрный, – хохотнула незнакомка.
«Может, просто сумасшедшая? Зачем я её пустила? Откуда она знает, что я готова? К чему готова?»
Мысли неслись галопом, а руки привычно доставали чашку с подсолнухами на боку, блюдце, малиновое варенье, зефир, ополаскивали заварочный чайник, засыпали чай, заливали его крутым кипятком…