– Да. Срочно? Еду! – отрывисто кидала слова незнакомка. – Ладно, оставляю тебя пока, – повернулась она к Марии Николаевне как ни в чём ни бывало и захлопнула телефон. – Я другого на себя записала. Надеялась, успею. Вот не ожидала, что с тобой столько чикаться придётся. Ладно, живи пока. И вяжи носочки-то.
Мария Николаевна, собрав все силы, пихнула рыхлую толстуху за порог. Голова закружилась, и она повалилась на коврик у двери.
Снежная пыль, оседая, таяла на разгорячённом лице. Мария Николаевна очнулась. Белый расплывчатый блин колыхался над нею, постепенно приобретая очертания человеческого лица.
– Марь Николавна! Живая! Слава богу! Я «скорую» вызвала, сейчас приедет. Хорошо, вы на пороге упали, открыто было. Я на работу шла, увидела.
– Живи пока! Вяжи носочки! – грохотало в мозгу Марии Николаевны.