Он глубоко поклонился.
– Люсы, моё обвинение не справедливо? Настоящий мастер должен знать, когда можно начинать опасную тренировку, а когда нельзя.
– Но Рин…! – когда он подошёл ещё ближе к младшей сестре, его глаза тут же распахнулись. – Стоп…сестрица, твоя рука!
Он буквально подлетел к ней, хватая за левую руку.
Все ленты на её запястье уже окрасились в бордовый цвет. Мира ошарашенно замерла.
Неужели во время падения Рин всё же пострадала?
– Ты же ранена!
Жрица отпихнула от себя юношу.
– Приступайте к наказанию, дядюшка Гу. – спокойно ответила она.
– Нет! Рин, нельзя! Тебе сначала нужно…!
– Не лезь. – она холодно посмотрела на него. – Я приму наказание мастера прямо сейчас в полном объёме.
– Ты уверена? – спросил её подошедший старейшина Гу. В его руках была тяжёлая на вид приплюснутая дубинка. Она вся была пошарпанная, словно старая, и на ней были старые кровавые разводы, намекающие, насколько тяжёлые увечья она приносила всем провинившимся.
– Приступайте к наказанию. – девушка выпрямила спину и сжала подолы своей одежды руками. Почти тут же старейшина вложил ей в рот белую ткань, которую она зажала между зубами.
Прицелившись, он ударил её по спине в первый раз. Шлепок оказался достаточно громким, но Рин лишь немного покачнулась, не издавая не звука.
Далее удары начали следовать один за другим без остановки.
Ни Мира, ни Джек не могли видеть её лица теперь. Но по тому, как она рефлекторно сжималась при каждом шлепке можно было понять, что это было очень больно.
Но жрица всё ещё не издавала звуков. Ни стонов, ни криков, ни даже прерывистых вздохов. Она крепко сжала кусок ткани между зубами, не допуская даже мысли о том, чтобы показать, как это невыносимо.
После 6 или 7 ударов Миранна больше не могла смотреть на происходящее и закрыла глаза. Казалось, что она сейчас заплачет. Джек же продолжал смотреть, и каждый удар заставлял его кулаки сжиматься с большей силой.
Ещё там, на площадке, он почувствовал запах её крови. Но он не смог подойти к ней там, ведь она быстро отошла от них и оказалась в отдалении.
Теперь же запах крови стал ещё более насыщенным, потому вампиру приходилось с трудом сдерживать свою истинную сущность.
Он давно не пил человеческой крови и не собирался повторять этот опыт. Когда он встречал раненного человека, он никогда так сильно не реагировал на запах его крови.
Но этот запах начал сводить его с ума. Он был похож на запах человека из его прошлого…
Это было невыносимо. Смотреть на это было невыносимо. Он желал лишь одного – чтобы это закончилось.
Почему этот день, что начинался очень хорошо, пошёл наперешабан