С удивлением заметила, что моя ладонь оставляет светящийся след, который сначала выгнулся дугой, а потом и вовсе замкнулся кольцом.
Только тут я поняла, что иду по кругу.
Свет ширился, разрастался и, наконец, высветил внутренне пространство, где я рассмотрела широкое ложе и две обнаженные фигуры, лежащие на нем. На ковре пастельных цветов были разбросаны снятые второпях вещи, буквально у моих ног валялся башмачок, расшитый бисером. Его странный каблук выдавал принадлежность к далекому веку, может быть, семнадцатому, когда леди носили парики и пышные платья в пол.
Покрывало с кровати почти сползло, но парочка, утомленная недавними любовными ласками, не замечала холода.
Женщина была прекрасна. Ее светлые волосы разметались по плечам, атласная кожа мягко освещалась трепещущим огнем свечей, и на ней легко можно было различить следы, оставленные неистовыми объятиями и поцелуями.
Вот кавалер поднялся на локте, нежно посмотрел на спящую любовницу и, убрав волосы с ее лба, мягко прикоснулся губами.
«Я не хочу вас отпускать, Евгения», – произнес он.
Я напряглась и буквально прилипла к стеклу.
Черт. Это же мой король, и на кровати, вся разомлевшая от ласки, лежу я!
Я быстро себя ощупала. Пижама на месте, на ногах тапочки.
Это что же получается? Я пропустила самое интересное и теперь смотрю, как мой сказочный сон, где я отдала право первой ночи королю, завершается?
Где поцелуи, о которых я так мечтала, где «то самое», которого так хотела? Ничего не почувствовала, все пропустила?
Что же за сон такой, где все самое интересное происходит без моего участия? Нет, вон та девица, которой все досталось, вроде я и есть, но где чувственный трепет, где ощущение полета?
Охватившее меня разочарование заставило закрыть лицо ладонями.
Когда я опустила руки, вокруг опять была темнота.
Никакого стекла, никакого королевского ложа.
Правда, тапочки почему–то намокли.
Я пошла, хлюпая ногами, вперед. Потом поспешила назад. Но куда бы я не ступила, всюду была вода. Вытянув руки и делая осторожные шаги, боясь ухнуть в водную бездну с головой, я добрела до еще одной гладкой преграды.
Уже зная, что нужно делать, приложила ладонь к стеклу и пошла по кругу.
Внутри сферы находился бассейн, в котором, кроме обнаженного халифа и опять–таки меня, никого не было. Он только–только отлепил свои губы от губ той, которая сполна отхватила восточной сказки, и теперь смотрел на нее своим бархатистым взором и шептал: «Никуда я тебя не отпущу!»
«Я ваша навеки!» – хотелось крикнуть в ответ, в надежде, что восточная сказка повторится на бис, но уже с моим непосредственным участием, но обессиленная «я» повисла на руках халифа и позволила себя куда–то унести.