Дом в Ливорно отличался от роскошного особняка в Черногории. Трехэтажное квадратное здание, с выбеленными стенами и простыми металлопластиковыми окнами. Небольшой дворик перед ним едва вместил два джипа Брунетти. Из разговоров в салоне я поняла, что Дарио и вправду только освободился. Он обзванивал всех старых знакомых, напоминал подчиненным, что у власти снова он. Обрывки фраз дали мне понять, что он уедет завтра на встречу старейшин мафиозных кланов в Палермо.
Какие у него планы на мой счет, я не имела ни малейшего представления. До самой остановки авто я жалась в углу между сиденьями. Час дороги оставил на моей пояснице неизгладимый след. Все тело ломило и затекло. Дарио, не глядя в мою сторону, вышел из машины. В его присутствии, несмотря на злость, я все равно чувствовала себя взбудораженно. Взгляд натыкался то на его крупные кулаки, то на его губы, спрятанные в отросшей бороде. То пытался словить его зрачки, чтоб понять, оправдать.
Брунетти не собирался давать мне такую возможность. Окончательно решил быть монстром. Он вышел из машины и пошел в дом. А меня вытащили лапы охранника из противоположной двери. Бесцеремонно поставили на пол и потащили под локоть в дом. Спина Брунетти скрылась из вида. Мне стало тоскливо и одиноко. Сразу нахлынуло чувство безысходности. Антонио мертв; я сбежала от Арманда; а главное, мои мечты о воссоединении семьи с Дарио лопнули, как мыльный пузырь. Впереди ждала только печаль и безнадега…
Дарио Манфредо Брунетти
Я смотрел на дуло пистолета, направленное в голову Марии, и пытался заставить себя нажать на курок. Одно движение пальцем, и я буду свободен от этой предавшей меня суки.
Выстрел — и все. Жизнь с чистого черного листа. В котором кровью пропишу имена всех, кто меня забыл и предал.
Сука! Почему она такая невинная и красивая сука?! Красные заплаканные глаза, капли крови Орсино, пропитавшие ее футболку на груди, острые колени, которые тонули в грязи пола. В той, в которой я провел двенадцать гребанных месяцев. Каждый унылый день в сумраке. В осознании своей слабости. Когда знаешь, что в твоем теле заключена сила сотни спартанцев, воинская мощь, а ты нихера не можешь ей воспользоваться.
Но теперь я мог. Ждал, как притаившийся хищник, своего часа. И вот он настал.
Один из моих тюремщиков, — Рик, был мне предан. В отстойник Медичи его перевели несколько месяцев назад. Рик все спрашивал и предлагал помочь с побегом. Но чтоб выйти из клетки мне нужны были гарантии, что я доберусь до своей власти. Смогу воспользоваться ресурсами. Иначе это была бы тупая блажь и утопия. Подставлять единственного поверенного человека и быть схваченным еще в Вольтерре.