– Кто-кто? – снова хохочет девчонка.
– Всё! Довольно об этом, – силюсь я не смеяться. – Никто из них мне не нравится в том самом плане. Это они затеяли эту игру, я в ней участвовать не намерена.
– Ну-ну, – хмыкает подруга, а затем, улыбаясь, соглашается: – Хорошо, закончили. Давай о другом. Как тебе задание от мистера Томаса?
Пока мы с Авой обсуждаем скворечник, который мастерим на занятиях труда, а затем болтаем и о других глупостях, Никлаус усердно напивается.
Вот и сейчас к нему в руки летит уже четвёртая по счёту банка. Он едва её ловит, но ловит, за что парни чествуют его, словно героя. А у меня звонит телефон. Я извиняюсь перед Авой и отхожу в сторону, чтобы ответить на звонок сестры.
– Да?
– Ты время видела, Ань? Где вас с Ником носит?
Я поднимаю глаза на один из давно загоревшихся огней на фонарных столбах, расположенных на территории и за ней, и вздыхаю:
– Прости, Вик. Просто… Просто Ник решил познакомить меня со своими друзьями.
– Да? Это хорошо… Ну а с машиной как? Купили?
– Да, Вик, ту самую, что я и хотела. Она обалденная!
– Я так рада за тебя, Анют! Ты у меня большая умница!
– Спасибо, Вика, – тепло улыбаюсь я.
– Так ты теперь уйдёшь из кафе?
– Нет, мне нравится там работать.
Вика молчит пару секунд, а затем произносит строго:
– Только, Анют, чтобы работа там не мешала твоей учёбе, поняла?
– Она не мешает, – усмехаюсь я.
– Смотри мне! Так, когда вы домой? Завтра, если что, не выходной день.
– Скоро, Вик. Вы с Робом ложитесь, не ждите нас. Обещаю, мы ещё недолго.
– Ладно. Но только без глупостей, ясно?
– Как всегда, Вик, – улыбаюсь я и блокирую телефон.
Убираю его в сумку и разворачиваюсь лицом к веселящимся ребятам.
И как, прикажете, мне заставить Никлауса ехать домой? Когда он в таком состоянии? А если его отец захочет дождаться нас? Должна ли я объясняться перед ним за то, что позволила его сыну напиться?
Ха, словно он спрашивал у меня разрешение.
Ну что он за несносный кретин?!
Я прощаюсь с Авой, прошу у неё пожелать мне удачи и направляюсь к Никлаусу. Он широко улыбается при виде меня и тянется обнять меня за плечи:
– Моя девчонка, поняли? – пьяно сообщает он остальным, а затем, прижав меня к своему боку, выдыхает мне в ухо: – Будешь моей, ясно?
– Нам нужно домой, – цежу я, стараясь не обращать внимание на странную реакцию своего организма на его слова.
Он не может говорить серьёзно, потому что пьян. И точка.
– Мамочка сказала ехать домой, – кривляется он, а затем отталкивает меня от себя. – Ты мне не указ, Новенькая.
Я сжимаю зубы, представив, как бросаю этого придурка здесь и со спокойной душой еду домой. Вот только ни о каком душевном спокойствии и речи быть не может. Потому я выхватываю из его рук банку с пивом, сую её парню, который стоит ближе всех, и, схватив Никлауса за руку, тяну его в сторону машины. Он едва не запинается о собственные ноги, что, очевидно, его веселит, потому что он хохочет.