– Переодеваемся, моем руки и идем ужинать, раз уж проснулись, – скомандовал Саша. – Столовая на первом этаже. Жду вас через десять минут.
– Спасибо, – успела шепнуть, когда он проходил мимо.
Мужчина задержался, остановившись в нескольких сантиметрах от меня. Заставил посмотреть ему в глаза.
Ни улыбки, ни даже насмешки на лице. Только что-то темное, тягучее, пока еще сдерживаемое, мелькнуло в глубине глаз. Обожгло опасной близостью и предвкушением скорой расправы.
Так смотрит сытый хищник на загнанную в угол жертву.
Возникло желание отступить, попятиться в сторону, освобождая дорогу, хоть и понимала, что ему ничего не стоит меня обойти.
Столько времени прошло, столько лет, а я не перестала реагировать на него. На нечаянные прикосновения, на тяжелые взгляды, на его запах, присутствие рядом...
Чувства изменились, трансформировались в нечто уродливое, безобразное, обгладывающее до костей. Сколько я пыталась вытравливать их поцелуями и признаниями другого мужчины, сколько запрещала себе думать о нем, но болеть внутри не переставало.
– Ночью, когда близняшки уснут, поговорим, – отозвался спустя несколько секунд, намекая, что просто не будет. Взгляд задержался на моих губах. – А пока... спускайтесь в столовую. Ужин готов, нас ждут.
Ужин проходил в более приятной обстановке. Дочурки крутились, смешили друг друга, проказничали и невольно вызывали улыбку. Нам накрыли небольшой круглый стол в столовой. Тушеные овощи с курицей, парочка гарниров на выбор, легкий салат, свежевыжатый яблочный сок.
Леся и Яна, проголодавшись с дороги, слопали больше обычного, отбирая друг у друга лучшие кусочки. А после того, как разделались со своими порциями, попросились назад в детскую. Не все уголки комнаты были ими изведаны, не все игрушки поделены.
– Бегите, – улыбнулся Саша. – Мы с мамой позже присоединимся. Возможно.
Девчушки обрадованно запищали и убежали на второй этаж, оставляя нас вдвоем.
С их уходом ушла легкость в общении, исчезло хрупкое взаимопонимание.
Мне по-прежнему сложно было находиться с деверем наедине. Слишком близко, и даже не в физическом плане. Его дом, его столовая, его забота, пусть и вынужденная, невольно сближали, подавая ложную надежду на то, что все будет хорошо.
Не будет.
И в этом я убедилась, стоило мне дернуться, желая уйти к девочкам наверх.
– Сядь! – обрубил он мою жалкую попытку сбежать. – И поешь нормально, – уже более миролюбивым тоном добавил следом.
Я действительно за вечер почти ничего не съела. И не потому, что невкусно или не хотела. Просто в ожидании своего приговора, а точнее Сашиных условий, о которых он намекал чуть ранее, у меня не лез кусок в горло. Улыбалась за ужином, наблюдая, как едят дочки, поддерживала разговор ни о чем, хвалила приготовленные блюда, а сама бесцельно гоняла овощи по тарелке и иногда пригубляла сок. – Я сыта. Пойду к девочкам.