– Ах да, – вспомнил судья, наткнувшись взглядом на прокурора. – В конце слушания обвиняемый получит слово.
Прокурор стоял возле трибуны для допроса свидетелей. Он был молод, красив и спокоен. Его синий длиннополый пиджак ладно сидел на подтянутой фигуре и сверкал начищенными пуговицами. Длинные щёгольские прокурорские усы торчали строго параллельно полу. Казалось, его совершенно не смущали странности судебного процесса. Ну да, среди свидетелей будут не только люди. Предстояло опросить животных и даже растения. И некоторые присяжные не внушают доверия. Вон тот чёрный котяра, например, выглядит так, словно пришёл делать фотоснимок на стенд в полицейском участке с красивой подписью «Их разыскивает вся полиция в мире». Прокурор улыбался. И он казался судье единственным островком нормальности в странном судебном процессе над богом.
Ламберт открыл лежащую перед ним папку, пошуршал страницами и отчётливо произнёс:
– Для дачи показаний по делу приглашается Цереус Перуанский, представитель растительного мира Земли.
В противоположном конце зала тихо открылась массивная деревянная дверь. Мужчина в чёрном комбинезоне вкатил в зал суда тележку, на которой стоял длинный зелёный кактус в деревянном горшке. Публика в зале суда принялась перешёптываться и показывать на свидетеля пальцем. Кактус гордо игнорировал непочтительное к себе отношение.
– Господин прокурор, – громким шёпотом позвал судья. – Я никогда не имел дел с кактусами… Вы уверены, что это необходимо?
– Безусловно, ваша честь. Мы должны опросить всех представителей земного мира. Ведь у каждого есть свои претензии и предложения. Вы же не хотите, чтобы нас обвинили в не толерантности? – шёпотом отозвался прокурор.
– Толерантность? Постойте-ка, мы что же и ЭТИХ будем тут слушать? – ужаснулся судья, понизив голос до конспиративного шёпота. Об этом его никто не предупреждал!
– Нет, «этих» не будем, – успокоил его прокурор. – Обвиняемый их не создавал. Они сами… как побочный продукт. У нас справедливый суд, не будем же мы обвинять Творца в том, что он не делал.
– Что мне делать с этим кактусом? – нервно спросил судья, глядя, как тележка со свидетелем остановилась возле трибуны для дачи показаний.
– Приведите его к присяге, – улыбаясь подсказал прокурор.
Судья кивнул.
– Свидетель, клянётесь ли вы говорить правду, только правду, ничего, кроме правды, и да поможет вам… – тут судья замер смутившись. – Господин прокурор, – снова зашептал Ламберт и придвинулся к прокурору ближе, облокотившись на стол. – Мне кажется, или слова клятвы звучат неуместно? С чего обвиняемому помогать свидетелю обвинения? Может быть, надо как-то по-другому приводить их присяге?