Я покосился на майора, который тяжело пыхтел и морщил лоб, ожидая, когда введут первого пленного.
— Ваше Высочество, — он обратил на меня внимание, — допрос будет долгим, присаживайтесь.
Давыдов кивнул на свободный стул.
Я молча проследовал к нему и сел так же, как и до этого в кабинете — нога на ногу. Губы Давыдова дрогнули. Сейчас либо он окончательно признает разницу между нами, либо будет продолжать верить, что я всего лишь взбалмошный сопляк. Жесты и позы не главный козырь, но он есть, и почему бы его не использовать.
Слева от меня сидел переводчик — сухой юноша лет на пять старше меня. Он поправлял очки, заглядывал в толстую папку и никак не мог уложить растрепавшиеся волосы. Нервный малый. Неужто Давыдов вызвал для допроса неопытного переводчика?
Через пару минут вторая дверь помещения — слева, грохотнула и открылась. В сопровождении двух гвардейцев привели первого маньчжура.
Я слышал, как переводчик коротко вздохнул и отправился к столу, куда усадили грузного поникшего мужика. Оглядев пленного, я понял, что на нём нет ни отличительных знаков, ни нашивок, одежда практически крестьянская. Но он точно был одним из тех Созидателей, что держали щит против нас.
Как такое могло быть? Я прищурился — нет, вид совсем незнатный, даже не просто холёный. Слишком смуглая кожа, загорелая. Ладони испещрены мелкими шрамами, натруженные. Он не мог быть синергентом, не мог работать со своей силой, но... Работал же.
В Цин родовые союзы, аристократия, императорский и другие рода стояли на своих способностях веками, как и в Российской Империи, как и везде. Не было и не могло быть у простого крестьянина такой силы.
Допрос начался. Я почти не понимал, о чём говорит пленный, а переводчик пока не спешил с нами делиться — похоже, майор заранее дал ему список вопросов и лишние пока что у него не появились. Удобно. Давыдов если и непричастен к этому нападению, то ему явно есть что скрывать.
— Спросите у него о происхождении, — сказал я негромко, но чётко.
Дежурный офицер и Давыдов резко повернулись ко мне. Парень-переводчик поправил очки, сжал папку с пометками в руках и нервно всматривался в лицо майора, как бы выпрашивая одобрения.
— Я Станислав Орлов, — я решил представиться переводчику.
Он прекрасно знал это имя, но всё ещё по щенячьи пялился на Давыдова.
— Ваше Высочество, это не имеет отношения к делу, — попытался вставить он.
— Имеет. Этот пленный, — я чуть наклонился, чтобы майор хорошо видел моё лицо, — Созидатель четвёртого, а то и третьего ранга, но выглядит как крестьянин. Это либо невозможно, либо он не крестьянин.