Давыдов пожевал губами и кивнул переводчику, давая одобрение. После вопроса и невнятного грубого ответа пленного переводчик снова повернулся к нам.
— Он говорит, что знает тот, кому положено, и он ничего не скажет.
— Интересно, — я покосился на майора, но тот промолчал.
Допрос по заготовленным вопросам продолжился.
Если в Цин уже есть кто-то, кто может искусственно усиливать даже малейшие способности придаточного гена или вообще создавать синергентов, и он привёл своих подопытных сюда, то это нападение не просто попытка сбежать из Цин, это начало какой-то операции. Возможно, пробная, незначительная удочка.
Если так, то за пленными никто не придёт, они неважны, и они останутся здесь, если часть из маньчжуров уже не убило себя по долгу службы.
— Спроси, кто вёл их, кто их командир? Он знает человека в белом?
— Ваше Высочество, мы уже спрашивали, кто главный, — снова встрял майор.
— Это когда? Я ничего не слышал, — я улыбнулся уголком рта.
Давыдов не успел ответить, я встал, подошёл к столу, придвинул к нему свободный стул и сел напротив маньчжура.
— Вы не можете участвовать в допро...
Я поднял руку, и майор замолчал. Рискованно. Привычки Сигмы снова просыпались.
— Уважаемый, — я посмотрел на переводчика, — как вас зовут?
— К-константин, — брякнул он.
— Константин, что пленный ответил по поводу главного?
— Н-ничего важного, В-ваше Выс-сочество. Он говорит, что главный ушёл.
Я кивнул и снова посмотрел на пленного.
— Спроси о человеке в белом.
Константин задал вопрос, но маньчжур никак не отреагировал, на его лице не отразилось даже малейшей эмоции, он что-то буркнул и хмыкнул.
— Что он сказал?
— Что это была ваша галлюцинац-ция, — переводчик опустил взгляд.
Галлюцинация? Этот маньчжур смеялся надо мной.
— Майор, — я обернулся через плечо и взглянул на Давыдова, — позволите мне задать ещё вопрос пленному?
Тот хмурился, на лице играли желваки. Я знал общий мандарин, хоть и не говорил на диалекте пленного. Кое-что я и правда мог у него спросить благодаря семейному помощнику Ли, выходцу из Цин.
— Извольте, — выдохнул напряжённый майор.
Я встал, положил ладонь на предплечье маньчжура, пристёгнутого к столу. Он нервничал, тело покрылось мелкой испариной, которую я начал медленно охлаждать. Нет, мне ещё недоступны внутренние жидкости организма, но это мелкий пот.
— Кто помогает вам с этой стороны? Кто сделал тебя синергентом? Скажи или отморожу руку, — говорил на мандарине, но пленный понял меня — рот открылся от удивления, зрачки расширились. Он с ужасом увидел, как по руке ползёт тонкая корочка льда.