Я и не нуждалась в подарках как таковых, нет. Но без его внимания было невыносимо. Варианты и сценарии, которые прокручивала в голове, казались один фантастичнее другого, да и легче от этих мыслей нисколько не становилось. Невыносимо соскучилась, волновалась и накручивала себя. И даже поговорить об этом было абсолютно не с кем.
Главред продолжал уговаривать меня поехать после выписки в санаторий. Даже место какое-то выбрал, потому что сама я проигнорировала его просьбу и ничего искать не стала.
– Вот чего ты упираешься, Ковалева? Работать тебе я все равно пока не разрешу. А там природа, свежий воздух. Отдыхай, спи, да набирайся сил.
Аргументы Мурзина не могли не напомнить о другом месте, с которого и начались кардинальные перемены в моей жизни. Там тоже была незабываемая природа. И не только она… Память вообще в последнее время была слишком щедрой. То и дело подкидывала картинки, будто яркие кадры из фильма, оживая в самые неподходящие моменты и заставляя снова и снова терзаться одним и тем же вопросом: почему? Почему он до сих пор молчал? Если даже решил порвать со мной, почему не сказал об этом прямо? Зачем оставил мучиться в неизвестности?
Через несколько дней после возвращения домой я не выдержала. Какой бы ни оказалась правда, все равно лучше, чем вот это подвешенное состояние. Не хочет говорить сам – значит, придется ответить на мои вопросы.
Но нажав на кнопку вызова, тут же сделала отбой, даже не дождавшись первого гудка. Это было так унизительно и до жути обидно. Словно я навязывалась, напоминая о себе, а именно это мне всегда претило в отношениях. Я осуждала таких женщин, а теперь сама рисковала стать одной из них.
Через минуту телефон ожил, высвечивая имя Сотникова, и я задохнулась, зажмурилась, пытаясь унять пробившую тело дрожь. Выходит, сигнал все-таки прошел, и Влад успел увидеть, что я звонила.
Дрожащими пальцами поднесла телефон к уху и тронула экран, принимая вызов.
– Здравствуй, Оксана.
Снова та же самая фраза, что и в прошлый раз. И голос, тихий и далекий. Безумно далекий, будто не километрами расстояние между нами измерялось, а чем-то иным, куда более непреодолимым.
– У меня высветился пропущенный звонок. Ты что-то хотела?
Как ни старалась я сдержать слезы, они сорвались, застилая глаза и обжигая кожу. Всхлипнула вместо ответного приветствия, не успев отодвинуть телефон. Влад не мог не услышать. И пауза в трубке только подтвердила мои опасения. Услышал. И было очень похоже, что ему это не понравилось.
– Ты плачешь? Что-то случилось? – голос напоминал монотонный звук автоответчика, словно спрашивал лишь потому, что так положено, но совсем не из-за того, что это хоть сколько-нибудь было ему важно.