Пришлось признаваться. Нет, не ожидают, но мне нужно увидеть Владислава… Романовича.
Пауза, которую я сделала перед отчеством, мужчине тоже не понравилась. Он отошел в сторону, набирая какой-то номер. Поглядывая на меня, начал что-то быстро говорить. Потом кивнул и вернулся, явно довольный услышанным.
– Господин Сотников не принимает. Попробуйте записаться к нему на прием в офисе. А это частная территория.
Разумеется. Ничего глупее попытки попасть в дом Влада я не могла предпринять. Только деньги потратила на такси, а теперь придется отдать еще столько же, чтобы вернуться назад.
– Но он дома? Это он приказал меня не пускать?
Охранник нахмурился в ответ на мою настойчивость.
– Я не уполномочен давать подобную информацию посторонним людям.
Вот так. А что ты вообще хотела? – насмешливо проскрипел внутренний голос. Да, ты посторонняя. Давно уже. Или была такой с самого начала.
– Девушка, ну, вы едете назад или так и будем торчать здесь до ночи? – нетерпеливо выкрикнул водитель, выглядывая из окна. – Хотите, оставайтесь, только заказ закройте тогда.
Я не понимала, что меня удерживает. Или просто цеплялась за последнюю соломинку, надеясь… сама не знала, на что. На какое-то чудо, которого в принципе не могло случиться.
Здесь, за городом, было гораздо холоднее. И даже снег лежал кое-где. В высоких деревьях завывал ветер, раскачивал их могучие стволы, скрипя в облетевших кронах. Будто плакал кто-то. Ударил в лицо колючим, злым порывом, и у меня из глаз выбивая слезы. Второй раз за этот день. Я торопливо опустила голову, пряча слабость от невольных свидетелей. Водитель покачал головой, но не сказал ни слова, а охранник закряхтел, переминаясь с ноги на ногу. И неожиданно выдал:
– Ты вот что, дочка. Поезжай домой, нечего мерзнуть. Его все равно тут нет. Уже давно.
– Как нет? – я настолько изумилась, что повернулась к нему, забыв о бегущих дорожках по щекам. – Что значит, нет?
– Ну, то и значит, – отозвался мужчина. – Уехал твой Сотников. Несколько месяцев как.
– Куда уехал?
– Да кто ж его знает? – развел он руками. – Я человек маленький, мне не докладывают. Говорят разное, а как там на самом деле…
– Что… говорят? – шепотом от нарастающего волнения уточнила я.
– Говорю же, не знаю я ничего! Может за границу лечиться, раз тут помочь не смогли. А может и вовсе перебраться куда решил.
Холодный ветер снова ударил в лицо, и стало совсем тяжело дышать. Я обхватила себя руками, пытаясь унять прошившую тело дрожь.
– От чего… лечиться? Скажите… пожалуйста!
– Вот настырная! – рассердился охранник. – Не мое это дело! Я и так тебе слишком много сказал! Давай, поезжай уже! – и больше не глядя на меня, быстро пошел к вахте.