А хоть бы оно и не пришло: я готова остаться вот так, в его руках, покорная, податливая, как глина, из которой можно было слепить все, что угодно.
Ладони Влада скользнули по спине вниз, сгребая ткань блузки, и сжались на моей талии. И так правильно, так естественно это ощущалось, что я невольно подалась вперед, прижимаясь к сильному, закаменевшему телу. Прикасаться к нему умопомрачительно приятно. Чувствовать вот так близко, как пылает жаром обнаженная кожа, как вздымается грудь при очередном вздохе, встречаясь с моей. Допускать такие бессовестные и такие соблазнительные мысли о том, как сильно мне сейчас мешает одежда. И мучительно хотеть, чтобы и Влад это понял, угадал, помогая, наконец, избавиться от нее. Чтобы нас ничего больше не разделяло.
Он оторвался от моих губ, но лишь затем, чтобы покрыть поцелуями лицо и шею, тронуть пульсирующую венку, дразняще прочерчивая ее языком. Скользнуть в вырез блузки, оставляя на коже влажную дорожку.
– Ты такая красивая… сладкая… – от его шепота по телу снова расползлись мурашки, и я выгнулась, стараясь прижаться еще теснее.
– Соскучился… Тебя не было так долго… – мужчина вернулся к моим губам, забирая очередной вдох, а руки двинулись еще ниже, так умело и жадно исследуя тело, словно он заранее знал, о каких именно ласках я мечтаю.
И ведь и правда знал! Я не могла похвастаться богатым опытом, но всегда считала, что в этих вопросах у меня нет проблем. А сейчас внезапно поняла, что и не чувствовала ничего прежде. Не умела. Не пробовала. Никогда настолько не теряла голову. Никогда не мечтала о продолжении с такой почти физической жаждой.
Я опустила ладони на его грудь. Было горячо и твердо. И сердце под моей рукой билось так же: загнанной в силки птицей. Как и мое собственное. Не оставляя никаких сомнений в том, что мужчина чувствует то же самое. Так же сходит с ума от нашей близости. Так же остро нуждается во мне.
Мы даже застонали одновременно, выдавая нетерпение. Я вцепилась в его плечи, еще больше пьянея от ощущения влажной, бархатной кожи. И от того, как быстро и умело Влад расправился с молнией на моих джинсах, добираясь до края белья.
И никакие бы силы во всем мире не заставили бы меня остановиться. И его, я уверена, тоже. Если бы не голос, донесшийся со двора. Голос, услышать который здесь, в Зипунах, я ожидала меньше всего на свете.