Найти дом Сотникова удалось проще, чем я предполагала. Баба Глаша оказалась дома, словно только и ждала моего появления. И с такой готовностью рассказала, где именно поселился Влад, что это опять невольно натолкнуло на те же самые мысли: будто ей хотелось свести нас с ним. Только теперь смысла в том не было никакого. И я не на свидание собиралась, а всего лишь поговорить с мужчиной.
Дом стоял в стороне от остальных. Ничем не примечательный внешне, разве что чуть крепче некоторых в деревне. И забор был выше, чем у большинства других. Но я вряд ли обратила бы на это внимание, если бы не знала, кто именно там живет.
Надо отдать Владу должное: он, хоть и стремился максимально изолироваться от окружающих, при этом сделал все, чтобы его уединение не выглядело подозрительным.
– Мальчонка болеет у него, – качая головой, сообщила мне Глафира Кузьминична. – Вот и поселились подальше от шума, чтобы дитю спокойно было. А у нас тут и воздух целебный. Надышится, окрепнет. Но ты, когда придешь, громко не стучи, вдруг отдыхают они.
Я бы и не смогла сделать что-то громкое. Волновалась так, что чуть ноги не подкашивались. И у калитки, прежде чем дотронуться до нее, простояла почти четверть часа. Собиралась с мыслями, слова подходящие выбирала. Да, после прошлой своей выходки и нашего с ним разговора Сотников, скорее всего, станет вести себя крайне осторожно в общении, но мне все равно непросто было на это решиться. Слишком непросто. Понимала, что чувства мои к нему под запретом теперь и надеяться на продолжение – самое глупое, что я могу допустить. Но понимать – одно, а сделать – совершенно другое. Глупое сердце не подчинялось доводам рассудка. И оттого было еще тяжелее. Все помнить, хотеть ничуть не меньше – и не иметь возможности получить.
Но пришла я к нему все-таки не за этим и, как бы ни тянула время, надо было выполнить то, что должна. Я вздохнула и осторожно поскребла по выкрашенному дереву. Если Влад в помещении, то он, разумеется, ничего не услышит: от ворот до дома было несколько десятков метров. Но почти сразу раздались чьи-то торопливые шаги, и калитка отворилась. Передо мной оказалась невысокая, довольно симпатичная молодая женщина, одетая совсем не по-деревенски. На ней был модный джинсовый сарафан и явно недешевая блузка, а изящные сандалии на ногах тоже не предназначались для работы в огороде.
При виде меня она удивилась, так сильно, что даже не сделала попытки это скрыть. Какое-то время стояла, молча рассматривая, а потом уточнила звонким, мелодичным голосом:
– Вы к Олегу?