Я заморгала, пытаясь отогнать подступившие слезы. Как могло оказаться, что простое человеческое участие вызывает такую реакцию? Что ему пришлось пережить, если он настолько разуверился в людях?
– Могу чем-то помочь тебе? Вам? – плевать, что с каждой минутой я привязывалась к нему все сильнее. И единственный хэппи энд, который может быть в этой истории, должен случиться у мальчика Вани. В наших с Владом отношениях в любом случае не будет счастливого конца. Но это не важно. Я сделаю все, что смогу, и даже больше, а потом… потом придумаю, как быть с собственным разбитым сердцем.
– Спасибо… – он на одно ничтожно короткое мгновенье дотронулся губами до моих губ. – И да, можешь помочь. У меня есть план.
Я очень старалась не думать о том, как приятно ощущать его поцелуй. Как соскучилась по этому теплу и готова забыть обо всем, что нас разделяет. Но тут же осадила себя, понимая, что не могу совершить ничего глупее. Чем бы ни руководствовался Влад, позволяя себе эти короткие ласки, нельзя на них вестись и таять, как мороженое в жаркий день. Я пришла совсем для другого. И если действительно могу быть полезной ему и маленькому Ване, который еще и жизни толком-то не видел, то должна использовать такую возможность.
– Рассказывай, – попросила, отстраняясь от мужчины.
Он вздохнул и понимающе кивнул.
– Прости. Я не должен был касаться тебя. Когда ты так близко, нет сил сдержаться. Будто забываю обо всем плохом и теряюсь в твоем тепле.
Да уж, он явно был мастер говорить красивые слова! Словно стихи читал. Знал, за какие ниточки потянуть, чтобы произвести впечатление. Наверное, у таких мужчин это в крови. А дурочки, вроде меня, ведутся. Их и соблазнять не надо, они сами на все готовы.
– Влад, пожалуйста! – мне пришлось приложить все силы, чтобы сохранить хоть немного здравости и сдержаться. – Если тебе действительно нужна моя помощь, давай не будем говорить ни о чем другом. И отвлекаться тоже.
В глубине его глаз мелькнуло что-то, отчетливо напоминающее тоску, но возражать мужчина не стал. Кивнул, отходя к ограде веранды и задумчиво глядя в сторону.
– Нужно, чтобы ты написала эту статью. Про меня, мою жену. И про Ваню.
– Что? – разве не он утверждал совсем недавно, что не допустит никакой утечки информации? Никого не подпустит к сыну, тем более журналистов. И ведь совсем не походил на человека, способного изменить свое мнение. – Я тебя не понимаю.
– Моя жена хочет шума. Показать всему свету бурное воссоединение семьи, сыграть роль страдающей матери. Что ж, если ей нужна новая волна известности, она ее получит. Только на моих условиях, – он внимательно посмотрел на меня. – Ты напишешь об идеальной семье, любящей и счастливой. Это разрушит все домыслы и сплетни, ни у кого не останется повода подозревать, что у Сотниковых есть какие-то проблемы.