– Я тебе месяц пытаюсь объяснить, что ты был под ИВЛ без сознания, ты же мне рассказываешь о трубке в носу и трех ночах в реанимации. Совсем уже голова не варит. Смотри даты в выписке.
Тут до меня доходит, что четверо суток я был без сознания под аппаратом ИВЛ! Значит, дела у меня действительно обстояли хреново. Спустя четверо суток, когда мое состояние стабилизировали, меня отключили от аппарата ИВЛ и вывели с состояния сна или комы (с помощью чего меня держали четверо суток без сознания – не выяснил). Т.е. на момент, когда я открыл свои туманные очи и думал, что это утро следующего дня после поступления, на самом деле это был пятый день реанимации.
Но вернемся к моменту моего «пробуждения». Осмотрев постояльцев реанимации, я увидел медсестру, которая практически постоянно была с нами. Заметив мое пробуждение, она поздоровалась со мною и поставила новую капельницу. Говорить было тяжело, я попытался что-то спросить, но речь была бессвязна, словно во рту были камни. Медсестра сказала:
– Все хорошо. Не надо говорить и напрягаться, отдыхайте. Если что-то понадобится я рядом. Состояние полусна-полуяви, реальность нельзя отличить от видений, чередуются страхи за жизнь и … просто страхи. Мне никто не объяснил, что пик кризиса позади, и я четыре дня был в отключке под ИВЛ. В реанимации медперсонал вообще говорит мало или вообще не говорит. Сознание возвращалось ко мне, и появились признаки того, что я из овоща превращаюсь в живое тело. Принесли завтрак, отказываюсь от него. Кушать перестал еще дома, когда температура достигла 39.7. Раздающая пищу предложила покормить меня, отрицательно помахал головой. Дедушке и тете еду не предлагали, так как они были в полной отключке и питались через трубочки. Основной мой обзор упирался в дедушку, никаких перегородок не было, и как только открывал глаза, я видел его мохнатую бороду разноцветные трубки и провода. Картина была та еще. Дед хрипел, как в агонии иногда дыхание его прерывалось потом снова толчок, и он начинал тяжело дышать. Пожилой пациент находился под аппаратом ИВЛ и какими-то другими устройствами, по трубкам которого пульсировала красная жидкость. Время от времени загорался желтый цвет на табло и раздавался электронный писк. Реже загорался красный цвет и звучал более громкий и противный сигнал. Через время понял, что когда дедушка начинает шевелиться и смещать ИВЛ и прочее оборудование загорается желтый цвет и происходит писк, когда он двигается активно или просыпается, соответственно включается красный свет и завывала небольшая сирена. Прямо музыкальное сопровождение и цвето дискотека. К вечеру от этих звуков я начинал раздражаться и беситься.