Мы спешили любить, то ли наверстывая упущенное время, то ли радуясь тому, что живы и опасности позади. Хотя нет-нет, но определенные не отвеченные вопросы все же всплывали в недолгие периоды покая.
Прерваться нам пришлось, ожидаемо, из-за голода. Причем я даже не знаю, чей желудок возмущался громче — мой или Андрея. Так или иначе, но из постели пришлось выбираться и даже готовить какой-никакой ужин. Особыми кулинарными способностями я похвастаться не могла, но на то, чтобы сварить макарон меня хватило, а волчара жестом фокусника достав банку соуса болоньезе решил вопрос полностью.
Красное вино, разлитое по высоким бокалам. Белая скатерть на столике возле камина. Свечи. Все это откуда-то нашлось в закромах загородного дома, что на секунду вызвало вспышку ревности, но Андрей не дал мне и слова сказать:
— Все новое. Покупалось примерно для такого случая.
— Какого? — спросила, уже понимая ответ.
— Когда ты согласишься на свидание со мной.
— Так у нас свидание?
— А ты думала? — подмигнул волчара, ставя передо мной тарелку с ароматным блюдом.
На удивление, консервированный соус оказался совсем неплох, а макароны удалось не переварить. Вино и вовсе — выше всяких похвал. Вот только…
— Не одета я для свидания, — посетовала, оглядывая свой скромный наряд — его майку, заменившую мне короткое платье.
— По мне, так ты слишком одета, — и фирменный взгляд Топольского, от которого девушки должны выпрыгивать из трусиков.
Ну, я как бы уже… но не помогает. Зато ревность опять подняла голову, подзадоренная волчицей. Она у меня та еще собственница…
Андрей хмыкнул, считывая мысли по лицу.
— Ты всегда была моей, а я всегда был только твоим, — серьезным, проникновенным тоном, которому веришь. — Еще будучи ребенком, ты выбрала моего волка, а он поклялся тебе в вечности. Даже если сделал все на одних инстинктах, поспешно и коряво. Все остальное прах.
Моя собственная зверюга прислушивалась к словам Альф, и мне чудилась заинтересованная мордочка. Белая такая… Видимо, моя волчица тоже блондинка…
— Как только ты вошла в возраст, как только я увидел тебя взрослой, других уже не существовало.
— Но… — хотела напомнить ему о приписываемых победах на любовном фронте, но он не дал молвить и слова.
— Слухи, Леся, умело разжигаемые и поддерживаемые слухи. Отец настоял на том, что пока не стоит распространяться о моей паре. Вокруг нас всегда было слишком много недоброжелателей. Сперва я протестовал, рвался к тебе, но он привел самый действенный аргумент.
— Какой?
— Твоя безопасность, — отсалютовал бокалом. — Твоя безопасность всегда была в приоритете. Поэтому я и пришел в «FIBO», как только мы узнали про «Освобождение».