— Кажется, леди сбежала с любовником, — не удержалась она от комментария.
Генри также склонялся к этой версии. И он догадывался, кто этот таинственный любовник. Саймон Шелтон! Неужели баронесса осмелилась привезти его сюда? Но зачем же она тогда пришла к Генри и сообщила о готовящемся побеге? Сидела бы себе молча, на нее никто бы и не подумал.
Опять что-то не сходится.
Была и еще одна версия развития событий: мнимой горничной был все-таки человек Аллейна, он похитил Евангелину прямо из постели. Но почему просто не убил? Возиться с бесчувственным телом, пытаться незаметно покинуть с ним дом — это же очень большой риск. Да и не выбраться чужаку из хорошо охраняемого замка.
Может, похититель — не человек маркиза, а Шелтон? Но ведь тот сам благородно отпустил девушку, предоставив ей выбор. Или он передумал?
Сколько вопросов, и ни одного ответа!..
Генри еще раз обвел взглядом комнату. Взгляд его остановился на туалетном столике, там лежал сложенный пополам лист бумаги. Лайс велел Джейн подержать свечу, а сам развернул записку. Адресована она была лорду и леди Корби, но его это не остановило, — он не имел права терять драгоценное время.
В записке Ева сообщала, что покидает замок с мужем, и добровольно. Она просит родителей понять ее и простить, и обещает навестить их в ближайшее время.
Генри покрутил записку в руках. Не похоже, что она написана под давлением, а почерк вполне мог принадлежать Евангелине Корби. Значит, все-таки здесь побывал Шелтон…
Отвлекая Генри от размышлений, в комнату вошла баронесса, неся на руках сонного Пум-Пуфа. Увидев своего заклятого врага, песик недовольно тявкнул и отвернулся.
— Я что-то не вижу, чтобы с Пуфом что-то не то было, — задумчиво сказала баронесса, обращаясь к Джейн.
— Он, знаете ли, чихнул разик, — нагло ответила ей бывшая горничная, и быстро добавила: — А я больше на вас не работаю и желаю получить расчет.
Глаза у Гвен зло сузились, она переводила подозрительный взгляд с Джейн на Генри, догадываясь, что служанка что-то рассказала виконту.
— С вашим псом все в порядке, — заявил Генри, по-хозяйски забирая у удивленной Гвен обалдевшего от такой наглости Пум-Пуфа и передавая его горничной.
— Унеси собаку, — приказал он. — Мне нужно поговорить с твоей госпожой. И не вздумай подслушивать.
— Что все это значит? — раздалось возмущенное шипение Гвен: говорить громко в комнате Евы она не решалась.
Джейн послушно выскользнула из комнаты с песиком на руках, плотно закрыв за собой дверь.
Генри повернулся к баронессе. Та постукивала ножкой по полу, скрестив на груди руки. То ли недовольна, то ли нервничает. Виконт склонялся скорее ко второму.