– Поиграем? – спросил директор.
– Как в детском саду?! – проворчала Тасмин. Директор не обращал на неё внимания.
– Миди, сделали шар, – попросил директор.
– А эту зачем сюда пустили? – брезгливо сказал Тасмин. – Топай домой, сиротка! Этот кружок для избранных.
Я пыталась сделать шар, как просил директор, но насмешки Тасмин выводили меня из себя и ничего не получалось.
– Я же говорю, бездарность! – кричала Тасмин.
– Ты уж определись, а то говоришь, то я опасна, то слишком сильная, то бездарность.
– Мисс Бишоп, не обращайте внимания, концентрируйтесь. Я бы показал вам, какие нужно делать движение руками, но с вами это не сработает.
Закрыла глаза, старалась выровнять дыхание, представила себе шар, как в нём переливается вода. Послышались аплодисменты, открыв глаза, увидела голубой шар, прямо надо мной.
– Хорошо, Мидэя. – похвалил директор. – Теперь попробуй передать его соседу и пусть он удержит.
Неотрывно смотрела на воду над моей головой, шар переходил по кругу, от одного к другому.
– Хорошо, все молодцы.
– Да это легче легкого директор. Это даже Пухлес может. – Голем нахмурил брови, потом сделал какие-то движения рукой, подул ветер, шар остановился над головой Тасмин.
– Не смей, жиртрест! – она с опаской посмотрела наверх. – Голем мстительно улыбнулся, сделал какое-то движение рукой, шар разорвало потоком воздуха.
– А! – закричала Тасмин, в гневе вскочила на ноги. Сейчас она, как никогда, напоминала ведьму: волосы уложены в сложную прическу, паклями закрывая лицо, яркий макияж потек, оставляя черные разводы.
– Ты хоть представляешь, сколько стоит моя одежда, нищеброд?! Эдгар? Что вы молчите?
– Вы сами напросились, мисс Лаво. – Аманатидис пытался спрятать усмешку, но кончики губ то и дело ползли вверх.
– Значит, проклинать вы мне запретили, а такое обращение одобряете?
– Нет, конечно. Мистер Пухлес, вы очень некрасиво поступили, – пожурил он Голема.
– Извините, профессор. – улыбался Голем. – Я думал, Тасмин обезвредит шар. Она же владеет стихией огня, могла просто превратить его в пар.
– Да ну вас!
Свистнула и на её зов прилетела метла. Она грациозно села на неё, и с видом мокрой, но все же гордой кошки, улетела.