Мозг упорно пытался выискать, что я могла сделать не так. Я была уверена, что именно в моих поступках что-то было ошибочным и Эван решил, что больше не хочет быть со мной, из-за этого. Возможно, я правда была слишком требовательна к нему в отношении чувств ко мне, при этом отдавая гораздо меньше взамен. Или как-то неосмысленно показывая своё социальное превосходство… Да что за бред в самом деле? Мы всегда во всём были равны. Я позволяла любить себя, но любила его не меньше. А статус в обществе для меня с появлением Эвана вообще перестал иметь какое-либо значение.
Ещё один вариант: снова дело в Джее. Неспроста же он его упомянул. Наверное, Макдэниэл с ним поговорил, как и обещал, и проболтался Эвану или намеренно рассказал, что я встречалась с ним две недели назад и что скрыла это.
Разблокировав уже погасший экран смартфона, я написала сообщение:
«Ты говорил с Эваном?»
«Да, вчера.» – пришёл ответ. Вот пазл и сложился.
«И как прошло?»
«Отлично. Мы во всём мирно разобрались. Теперь можешь не беспокоиться за его реакцию на наше общение.»
Говорить Джейдену о том, что Фитли только что меня бросил, мне не хотелось. Да и ни с кем бы не хотелось делиться. Я отказывалась в это верить. И, судя по последнему сообщению Джея, проблема оказалась зарыта не в моей встрече с ним. И это снова привело в тупик. Голова разболелась от переизбытка мыслей, я пошла в ванную, выпила таблетку болеутоляющего и легла в кровать, чтобы снова попытаться заснуть и убедить себя, что Эван одумается и всё наладится. Мы же даже ещё ни разу не ссорились друг с другом серьёзно.
Но часть меня пыталась с ужасом отогнать мысль, что это действительно конец. Но если он всё-таки меня разлюбил, то почему не сказал прямо? Значит, чувства у Фитли ко мне по-прежнему есть. А то, что он произнёс, что у нас ничего не получится и так будет лучше, объясняет всё слишком размыто. Только если он не сделал чего-то, что я не смогла бы ему простить… То, чего сам бы не простил мне…
Я посмотрела на свой безымянный палец, на котором бесцветными камушками переливалось кольцо, подаренное Эваном, затем стянула его, открыла ящик прикроватной тумбочки и с досадой кинула туда украшение.
– Эй, сис, – потряс меня Томас за плечо, чтобы разбудить, и я открыла глаза. – Ты себя хорошо чувствуешь?
Я приподнялась, сев спиной к подушке, и взяла в руки телефон. Был уже второй час дня. Следующего дня. И ни одного нового сообщения или пропущенного звонка.
– Ну так, не очень, – ответила я.
– Ты не уехала вчера?
– Ага, – подтвердила я понуро.