– Дай ей выспаться и восстановить силы, – возмутился Галлион.
– Это выше моих сил, – признался он, продолжая.
Алиянна застонала, смешно сморщив нос от его движений: – Феликс, хватит. Сколько раз говорила не будить меня так. А если запустишь когти в мои волосы, я тебе их опять отрежу.
Варфоломей пришёл в замешательство, замерев с вытянутым языком. Гал стал знаками показывать ему не беспокоить её и потянул его в смежную комнату.
Алиянна.
Мне кажется я тревожно спала, пытаясь вырваться из пучины грез. Я прыгала из одной картинки в другую, мотаясь и ища кусочки недостающего пазла. Что-то родное заставляло идти дальше, бежать, устремляясь вперёд навстречу густому липкому туману. Я не чувствовала ни рук, ни ног, продолжая упорно вываливаться в новую реальность. Наконец, я обессиленно свалилась на колени, царапая от злости пальцами землю и причитая, что не могу найти то, что мне нужно.
Яркий свет вдалеке всколыхнулся и три дорогих моему сердцу голоса прорвались мне навстречу криками отчаяния: – Мама!!!
Я распахнула глаза. Два обнажённых тела, упирались в меня своими твёрдыми агрегатами. Совсем обнаглели, лежат как будто ничего не произошло, я-ля шведская дружная семейка.
– С добрым утром, мальчики, – я сжала их боевые 'петушки' с яйцами у основания, перекрывая поток крови. Они оба зашипели, очухиваясь ото сна.
– Котенок, поаккуратнее, иначе у нас с тобой деток больше не будет, – простонал Варфоломей.
– Не страшно, – оскалилась я, – одного вполне хватает.
– Феликс, – с явной радостью провозгласил он, поддаваясь ко мне вперёд и стараясь поцеловать.
Я выронила достоинства из рук и расплакалась, закрывая лицо. – Мерзавцы, как вы могли пойти на такоооеее, – я всхлипнула, – Радий весь в кровиии и Тихон с разрезанным горлооом, а детей нетууу.
– О чём ты говоришь? – гневно заговорил Галлий. – Никакого насилия – это основное условие сделки. Никаких жертв и прочего при поимки.
Услышав его, я заголосила еще сильнее. Мне было всё равно, что я сижу голая перед ними. Я изнуренная болью и страданием беззащитная женщина, которая всех потеряла в один момент жизни.
– Вар, успокой её. Я не могу ничего понять, – Галлион вылетел из комнаты, забирая с собой вещи. – Я сейчас туда смотаюсь и всё выясню.
Варфоломей не умел обращаться с плачущими девушками. Слёзы всегда бесили его и он отстранялся и избегал таких особ. Но тут ситуация была совершенна другой, его сердце сжалось, как будто он сам испытывал терзающую боль. Он обхватил её руками, прижимая и поглаживая по голове. Затем через некоторое время, видя, что процесс не изменился и она стала хрипеть, он расцепил объятия и принялся вылизывать её лицо и тело, утыкиваясь головой и обтираясь щеками и ушами об нее. Алия затихла и запустила свою руку, поглаживая его короткий шерстяной покров. Вар обрадовался своему успеху и распластался перед ней на спине, подставляя шею для ласки.