Они поднялись сколько-то этажей вверх на крохотном лифте со стеклянными стенами и дверями, прошли через маленький холл и оказались в помещении, похожем на комнату скромного, но приличного отеля – ничего лишнего; только неширокая кровать и соответствующая мебель, всё в сдержанных бордово-коричневых тонах.
На стене напротив висела картина. Выполненная чёткими линиями чёрных чернил, это было изображение женщины, не Джины, но чем-то неуловимо похожей на неё.
Роджер сразу пройдя к буфетной стойке, плеснул себе в бокал ром, глянул на Джину. – А тебе что?
– Водки хочу, – отозвалась она угрюмо. – можжевеловой.
СатÁни вздохнул, наливая ей джин.
Они молча, почти залпом выпили, и Роджер повторно наполнил бокалы.
Она села в кресло, а он встал напротив, внимательно разглядывая её.
– Что случилось-то?
Она хотела ответить с сарказмом, но не удержалась и зарыдала почти в голос.
Он метнулся к ней и, упав на колени, страстно и нежно оглаживал ей волосы и содрогающиеся плечи.
– О моё лесное солнышко! – Он целовал её мокрое от слёз лицо. – Детка моя дорогая!
Он обнял её, словно пытаясь загородить от всего окружающего мира.
– Приличный человек так даже с подзаборной проституткой не обошёлся бы… – пробормотала она, не блокируясь, и Роджер "увидел" всё, словно сам присутствовал при этом.
Он сглотнул и произнёс с усилием; – Это не столь тебе, сколько мне наказание.
Джина даже плакать перестала от изумления. – А ты-то тут причём?
– Потому что он знает, что я люблю тебя.
Джина, фыркнув подалась назад, и он тоже, словно ледяная волна толкнув, разъединила их.
– Чё ж не говорил никогда?
– А надо было?
– Да, ты прав! – Достав зеркальце, Джина поправила макияж. – Какая редкость! Старикашка увлёкся девчонкой!
У него просто дыхание перехватило от этих слов.
Медленно поднявшись, он снова встал напротив, но уже спиной к ней.
– Да, я – действительно старый дурак. – Он смотрел на картину. – Так мне и надо. Я ничуть не в обиде на Хозяина. И, знаешь что?
Он развернулся и взглянул ей прямо в лицо.
– Я ничуть не жалею, что подменил твои серёжки!
Она замерла открыв рот. Её руки словно сами поднялись к мочкам ушей.
– Ах, вот оно в чём дело, – пробормотала она.
– Да, дорогая моя синьорина! Каково почувствовать, что то, во что верил, о чём думаешь как о святыне, оказывается просто красивой пустышкой?
– На меня намекаешь? – Она хмыкнула. – Плевала я на твоё мнение! Ты такой же зомби, ничуть не лучше Джерри! Жо**лизы ё**ые.
Она поднялась.
– Ну, вы увидите. У меня ещё много карт в рукаве осталось. Я ему так отомщу…
– Джина… – У Роджера просто сердце оборвалось. – Ну, провинился я, ну и мсти мне! Но заклинаю тебя всем что есть на Земле и в Преисподней – даже и не думай пытаться идти против Мистера Чёрнсына! Бабочка хочет отомстить свечке подпалившей ей крылышки! Какая, к чёрту свечка! Костёр!