– Вот это и называют моментом истины,– тоскливо подумал он. – Должно быть, так чувствует себя смертник, которому объявили помилование за миг до казни. Вот только на этот раз помилование опоздало, топор занесён и опустится на шею жертвы просто силой инерции. И как уберечь Кирюшу от ещё одного удара?
– Тина, о чём ты говоришь? – Кира схватила дочь за плечи и встряхнула так, что у той клацнули зубы. – ТВОЙ папа жил в этой пещере? Долго?
– Три года,– ответил за провалившуюся конспираторшу Рис,– но я узнал об этом совсем недавно,– тут же начал оправдываться он, заметив, как в глазах жены полыхнуло пламя праведного гнева. – Кирюш, не сердись, мы с Тиночкой просто исполняли просьбу Семёна.
– Он от меня нарочно скрывался? – растерянность, мгновенно сменившая гнев, была не менее пугающей, Кира словно сжалась в ожидании удара и сделалась такой жалкой и несчастной, что Тиночка не выдержала и заплакала.
– Кирюш, ты же помнишь, что я тебе рассказывал про установки в мозгах бессмертных? – Рис обнял мокрую жену и сразу почувствовал, что та дрожит от холода. По-хорошему нужно было бы заставить её прыгнуть домой и переодеться в сухое, но сейчас душевное здоровье было для Киры явно важнее физического, а потому он продолжил своё объяснение. – Приказ о твоём устранении никто не отменил, понимаешь? Семён как был, так и остался для тебя смертельно опасным. Он просто боялся неосознанно тебе навредить, поэтому старался близко не приближаться, чтобы эти поганые установки случайно ни включились в автоматическом режиме. Но он постоянно был рядом и защищал тебя.
Кира молча слушала проникновенные речи защитника беспомощных жертв орденских репрессий, и выражение её лица постепенно менялось от растерянности к возмущению. Было очевидно, что она не верит ни единому слову Риса. Наконец она не выдержала этого потока успокоительного вранья и оттолкнула мужа.
– Всё это чушь собачья,– глаза Киры сверкнули,– если бы те пресловутые установки работали, то Семёна уже бы не было в живых, он бы сам сдался Ордену, как сделал твой друг.
– Папу хотели убить? – из всего сказанного взрослыми Кристина вычленила самое главное.
Слёзы в глазах девочки мгновенно высохли, и она инстинктивно встала в боевую стойку, словно намеревалась дать бой злодеям, посмевшим угрожать жизни отца. На Киру слова дочери подействовали отрезвляюще, ребёнку ещё рано было погружаться в разборки между Орденом и её семейством, а потому выяснение отношений следовало отложить.
– Давай просто вместе подождём папу,– предложила Кира дочери, усаживаясь на песок,– он вернётся и сам всё объяснит.