– Нет, он был такой корявый, неопределённой формы,– поправил его Семён,– что-то вроде сморчка. Знаешь, такие грибы вырастают в самом начале лета.
– Да, я видел сморчки,– подтвердил Медина,– очень забавно. А как ты видел меня?
– А ты – паук, копошащийся в паутине, которой опутан весь наш мир,– Семён зло скрежетнул зубами. – Кстати, твоя паутина связана с грибом толстым канатом, как будто подвешена на гвоздике. Если честно, эта натуралистическая аллегория не особо подходит для описания твоей машины,– признался рассказчик,– она, скорее, просто механизм, состоящий из непонятного вида деталей.
– А мне твоя грибная теория понравилась,– прокомментировал фантазии бессмертного Медина,– снук действительно чем-то напоминает сморчок.
– Что такое снук? – заинтересовался Семён.
– Это и есть та биомеханическая структура, которая поглощает энергию попадающих в него сознаний,– спокойный и даже отстранённый тон Медины совершенно не соответствовал тем кошмарным вещам, о которых он вещал будто с кафедры. – А грибница – это нейронная сеть, она распространяется на все реальности этого мира. Ты очень образно описал эту структуру, мне многое стало более понятным.
– А ты разве увидел что-то другое? – удивился Семён.
– Разумеется, другое,– Медина снисходительно фыркнул. – То, что уловил твой ум – это всего лишь проекция конструкции, которая связывает мой пятимерный мир с твоим, трёхмерным.
– Так ты у нас, оказывается, пятимерное сознание,– Семёну даже сделалось не по себе от подобных откровений.
– Понятие мерности к сознанию неприменимо,– нравоучительный тон Медины уже начал всерьёз раздражать его собеседника, но тот стерпел, поскольку предмет обсуждения был уж больно занимательным,– мерностью обладает ум и реальность, которую этот ум проявляет. Мой ум пятимерный, поэтому я воспринимаю картинку иначе, чем ты.
– Как же такое возможно? – Семён нахмурился, пытаясь вообразить себе эту пятимерную картинку. – Ведь ты смотришь как бы моими глазами.
– Сэм, ты же тоже воспринимаешь своё отражение в зеркале трёхмерным, хотя зеркало на самом деле плоское, это ум достраивает картинку до требуемой мерности,– Медина перешёл уже на откровенно снисходительный тон, и Семён не преминул обломать зарвавшегося подселенца.
– Спасибо, что развлёк меня во время вынужденного ожидания,– небрежно бросил он, – а теперь сваливай, мне нужно подготовиться к разговору с бессмертными.
– Мне кажется, что ты не просчитал последствия планируемого разоблачения,– Медина и не подумал удалиться.
– Очень даже просчитал,– Семён мрачно усмехнулся,– три сотни бессмертных оставят от твоей ставки мокрое место.