Из двух ценностей, которые когда-то покоились в фундаменте мироздания Семёна, не осталось ни одной, и единственное, что заставляло его вставать по утрам – это мысль о том, что где-то совсем рядом живёт Кира, что она счастлива, пусть и с другим мужчиной. И до тех пор, пока в силах Семёна было защищать это её счастливое существование, его собственная жизнь тоже была наполнена смыслом. Увы, смирение вовсе не было его сильной стороной, и защитника чужого счастья частенько посещала мысль, что его бескорыстие весьма условно и имеет свои пределы, к которым он медленно, но верно приближается. Как долго ещё он сможет сдерживать свои желания, и что случится, когда эти желания возьмут верх над рассудком?
Но тогда, может быть, есть смысл отгородиться от любимой женщины долгом перед остальным человечеством? По крайней мере, возвращение хотя бы части жизненного смысла, позволит бессмертному, предавшему своих товарищей, искупить свою вину и заполнить пустоту в душе чем-то важным – служением. Вот только сможет ли он смириться с тем, что больше никогда даже не увидит Киру? Сейчас он хотя бы имеет возможность следить за любимой женщиной издалека, говорить о ней с дочерью и даже с бестолковым охотником, быть частью её жизни, но для Магистра эта часть его существования будет закрыта навсегда.
Да, решение, которое предстояло принять Семёну, назвать простым было никак нельзя. Над этой задачкой он думал весь прошлый вечер, который плавно перетёк в бессонную ночь. Поняв, что ему не уснуть, Семён оделся и отправился в горы в надежде, что бодрящий ветерок развеет туман в его голове. Увы, рассвет застал его по-прежнему погружённым в раздумья, и, спускаясь к озеру, он был так же далеко от решения, как и несколько часов назад, когда только услышал предложение Тесара. Наверное, его рассеянность можно было бы объяснить бессонной ночью и душевным раздраем, но для бессмертного она всё же была непростительна. Присутствие постороннего он учуял только когда улёгся в свою кровать в надежде хоть немного подремать.
Лёгкое дуновение страха и любопытства, которые донеслись из тоннеля до чувствительного восприятия бессмертного, выбросили его из постели как пробку из бутылки. Семён застыл около входа в своё убежище, пытаясь унять стук сердца, которое понеслось вскачь, словно его пришпорили, а заодно и стеганули нагайкой. Нет, Семён вовсе не испугался вторжения врагов, просто по тоннелю, осторожно ощупывая гладкие влажные стенки, пробиралась Кира. Похоже, самоуверенный бессмертный сильно недооценил аналитические способности своей бывшей жены, она каким-то образом вычислила, куда сбежала Тиночка из-под защиты купола, и теперь намеревалась проверить свои догадки. Шаги Киры медленно приближались, и Семёну показалось, что время остановилось, ждать неизбежного сделалось просто невыносимо.