— Ты так уверена в этом?
— А то, вот смотри, пришли, — ткнула она пальцем в сторону небольшого входа в пещеру.
Он был небольшим, не зная, его можно было принять за нору какого-то крупного животного. Девочка быстро опустилась на колени и поползла. Егор последовал за ней. После яркого солнечного дня внутри царил мрак.
— Тут ничего не видно, — почему-то шёпотом сказал он.
— Это поначалу, сейчас глаза привыкнут, и всё будет нормально, — голос девочки был бодр, — да не дрейфь, — вставила она подслушанное у деревенских мальчишек слово, я тут постоянно бываю, хотя мама Даша не разрешает, — она села на пол и приготовилась ждать, когда снова начнёт различать предметы.
— Почему? — Егор пристроился рядом, теперь его коленки касались её. Так было не очень страшно.
— Не знаю, говорит, что мне надо быть осторожной, за мной могут охотиться какие-то мужики. Я ей не рассказываю, когда хожу сюда, чтобы она не переживала. Ни разу никаких мужиков не видела.
— А что здесь?
— Колодец.
— Колодец? И всё. Как может мне помочь просто колодец?
— Сейчас увидишь, пойдём, — она легко соскочила, словно для неё уже включили свет.
— Прости, — он продолжил сидеть, не двигаясь, — но я ещё ничего не вижу.
— Ой, совсем забыла, — она подошла к нему и протянула руку дотрагиваясь до него, — держись.
Он осторожно взялся за её руку. Тьма вокруг него не собиралась отступать. Приподнялся и сделал робкий шаг туда, куда его тянула Лина.
— Да не бойся, мы всего лишь дойдём до него и заглянем вовнутрь. Там что-то есть и это что-то помогает.
— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво спросил мальчик. От неизвестности сердце в груди колотилось о рёбра. Он даже ощущал, как оно бьётся. Делал шаг за шагом, только чтобы она не посчитала его трусом. Лина не торопила, давая ему время освоиться.
— Мне про него вначале бабушка Тося рассказала. Потом привела сюда и показала. Знаешь, она ведь местная знахарка, только сюда не ходит, говорит, что это нечистый тут балует.
— Зачем она тебе его показывала, если тут, по её словам, нечисть?
— Честно? — звонко засмеялась девчонка. — Она сказала, что я ещё хуже нечисть, чем те, что сидят здесь.
— Ничего себе, — присвистнул Егор. — Она что, тебя не любит?
— Да любит, просто говорит, что эти мне не страшны. Только я думаю, что никакой это не нечистый. А они всё сочиняют, просто не хотят, чтобы я далеко от дома уходила. Но я тебе точно могу сказать, здесь что-то другое, не всякая там гадость.
— Почему ты так думаешь? — опять стал шептать Егор, почему-то от рассказов девочки у него мурашки по спине бегали.