— Человеком?
— Да. Человеком. Ты выглядишь, как бера, — шумно втянув воздух, проговорил он, — пахнешь, как бера, ведешь себя, как бера. Но твой зверь спит слишком крепко.
«Зря ты так думаешь», — подумала я, но вслух ничего не сказала, усаживаясь на подготовленное место и поджимая под себя ноги.
Беры расположились вокруг и рассматривали меня со скрытым любопытством, в улыбке поджимая губы, не слишком-то удачно пряча их от меня.
В руках тут же оказалась деревянная кружка, в которой молочным паром курился напиток с ярким запахом трав и специй. Прижав край к губам, кожей ощутила температуру и отложила первый глоток, решившись спросить:
— А как так вышло, что вы трое — братья?
— Это странная история. И долгая, — почесав затылок, на котором был и без того взъерошенный хвост, ответил Берд. — Но если тебе правда интересно…
— Интересно.
— Наша мать, — начал он, подкинув пару веток в пылающий костер, — не была парой нашего отца. Они просто нравились друг другу. Поразмыслив, она приняла ухаживания, а после согласилась и на союз. В нем родились мы и наша сестра.
— Сестра? — поперхнулась я.
Почему-то мне даже в голову не приходило, что беры могут быть не единственными детьми, рожденными в Смоляном лесу. Вард и Берд выглядели слишком… цельными и сплоченными, чтобы у меня получилось представить рядом с ними еще кого-то темноволосого.
— Да, Буря, — сказал Вард. — Она еще молодая бера, думаю, вы смогли бы поладить.
— Через несколько лет после нашего рождения мама погибла в бою с людьми, — не дав мне задуматься, продолжил темноглазый Берд. — И лорд Белого леса пал в этой осаде, едва не лишив клан Белых вожака.
— Наш отец отправился на похороны, чтобы выказать честь соратнику и соседу, с которым не ладил еще с юных лет. Хоть они и не были друзьями, но его смерть сильно омрачила и подкосила дух кланов — всех, не только Белых. Там он впервые встретил Йонну — вдову лорда Таниса, и Великий Медведь свел их запахи в один.
— Что это значит?
— Они нашли друг друга, они истинная пара, — низко рокоча голосом, ответил Берд и резко поднял на меня свой пронзительно острый взгляд с танцующим пламенем. — Как и мы нашли тебя, Ласкана. Если бы твой зверь бодрствовал, он бы дал тебе понять, показал бы, что мы чувствуем, ощущая твой запах.
Чуть ли не слово в слово повторив слова брата, Берд напомнил мне о пробудившейся медведице, которая угрожала в любой момент лишить меня контроля, оставив без права выбора.
Она уже все решила. Они — ее пара, они — ее медведи.
У меня есть совсем немного времени, если верить словам Инесс, чтобы самой успеть узнать их лучше, понять, как мне жить дальше, если вдруг наши взгляды с медведицей не сойдутся.