Мы слишком долго были с ней порознь. Не родные, не чужие, но единое целое, что позволяло мне ощутить аромат свободы, животного азарта, открыло сладкий мир запахов, в котором было скрыто столько историй и тайн. Раньше я легко могла упустить из виду. Но за эту силу, эмоции, она требует свою плату — их. И уничтожит меня, если я буду противиться.
— О чем задумалась?
— О Харланде. Как теперь вы делите земли, если по праву наследования вы старше, чем он?
— Никак. У каждого своя территория, — Вард расслабленно пожал плечами. — Харланду по душе снежные края Белого леса, а нам наш — смолистый и густой. Мы никогда не конфликтовали из-за земель и уже близки к тому, чтобы их объединить.
— Объединить? — растерялась я. — Разве это возможно? Беры, конечно, дружный народ, но кланы…
— У нас одна семья, и кланов это тоже касается, — отсек Берд. — Тем более Великий Медведь решил, что пара у нас одна — та, что сотрет границы между Смоляными и Белыми.
— Звучит слишком грандиозно. Не уверена, что смогла бы провернуть что-то подобное. Я даже не бер…
— Сможешь, — теперь уже перебил Харланд, поднимаясь на ноги и медленно ступая к реке. — Даже если твой зверь не проснется, это только сплотит беров вокруг их королевы, нуждающейся в них.
Вышагнув из скатившихся по крепким ногам штанов, беловолосый, без стеснений и расшаркиваний, с разбегу прыгнул в воду, поднимая сноп брызг.
— Ненормальный! Там же может быть острое дно!
— Мы все проверили, берочка. Не переживай, — подмигнув, сказал Берд, дав понять, что свидание у подножья горы было запланировано с самого начала, и сейчас мне дают возможность полюбоваться их молодецкой прытью и бесшабашностью.
Поспешив за младшим братом, лорды Смоляного леса еще шустрее повыпрыгивали из одежды и наперегонки бросились в воду, шлепаясь в нее еще громче, чем Харланд, который разумно отплыл чуть в сторону.
— Отморозить себе ничего не боитесь? — приблизившись к кромке воды, я села на внушительный валун, наблюдая за плескающимися берами со стороны.
— Рядом с тобой всегда жарко! Остываем, берочка! А то не выдержим! — смеясь, заявил Вард и рыбкой нырнул ко дну, сверкнув при этом упругими ягодицами.
Я уже видела их голыми. Даже не раз.
Но сейчас, при виде обнаженных мощных тел, буквально перехватывало дыхание. От взгляда на них хотелось голодно скрипеть зубами. Сверкающие в солнечном свете капли рисовали полосы по сильным и широким плечам, стекая с потемневших волос. На мускулистых животах танцевали мышцы, подчеркивая животный рельеф этих беров, намекая на их звериную суть.