Сейчас люди толпились у особняка директора банка. Этот дом многие втайне считали свидетельством то ли полного отсутствия вкуса у господина директора, то ли его желания выпендриться перед соседями. И я, проходя мимо, всегда с ними соглашалась. Двухэтажное строение было обильно украшено вычурной лепниной. На широком крыльце, на балкончиках и в небольшом палисаднике стояли многочисленные скульптуры под старину. А сбоку к дому пристроили высокую башня, в которой, как говорили, банкир устроил себе поистине королевские апартаменты.
Но сейчас дом радикально изменил свой облик. Лепнина почернела и потрескалась, черепица облетела, будто ее потрепал ураган, а башня... А башни и вовсе не было.
Замерев на месте, я смотрела на особняк и не могла понять, что там произошло. Это не было похоже на последствия пожара или взрыва, урагана или другого стихийного бедствия. Возникало ощущение, что неведомый великан просто откусил угол дома, сожрав башню. Ведь не земле не было ни одного обломка, ни одного камешка. И от этого становилось вдвойне жутко.
– Половины дома нету...
– А только на секунду отвернулся, а тут кричат...
– Не иначе сам Хаос похозяйничал.
– Цыц, дура. Думай, что мелешь.
– А господин Дисон-то где?
Среди испуганных шепотков этот вопрос прозвучал особенно четко. Зеваки замолчали, как по команде, и толпа обратила свой взгляд на невысокую женщину в форме горничной, стоявшую у ворот. Бледная, как мел, она дрожала мелкой дрожью и ошарашенно смотрела на остатки дома.
– Господин-то... Там был, в башне... – выдавила она в ответ на вопросительные взгляды.
– Так а что случилось? – выкрикнул кто-то из толпы.
– Не знаю, – еще сильнее задрожала горничная. – Я убиралась в гостиной, а дом вдруг... как будто охнул. И все.
– Что "и все"?
– Ничего. В хозяйском крыле ничего не осталось. Самого хозяина тоже...
Какой-то мужчина подскочил к горничной, обнял за плечи и повел прочь. А я, как будто ведомая каким-то странным чувством, шагнула вперед. Проталкиваясь между взбудораженными горожанами, вышла к дому и перелезла через невысокий заборчик прямо в палисадник.
Отсюда зрелище искалеченного особняка казалось еще более зловещим. Огромная дыра обнажала богатую обстановку жилища банкира. Она пострадала точно так же, как и сами стены. Вместе со стенами пропали обои и картины, которые наверняка присутствовали в этом углу, как и во всех остальных. Пухлый бордовый диван, стоявший прямо на середине "разлома", лишился своей половины вместе с двумя ножками и теперь неуклюже повалился на пол. Из перекрытия между этажами торчали неровно обрезанные балки.