Только под вечер я вспомнил, что вода из чаши – имела какой-то необычный вкус, непохожий ни на один из тех, что мне когда-либо приходилось пробовать; но он был слабым – сложно было сказать, на что тот был похож – скорее, на что-то среднее между недожаренным мясом и сырым овощем. Поэтому, я сразу не придал этому никакого значения.
Все мои мысли на остаток дня были полностью посвящены одному Гелиону и его внезапной вспышке ярости. Я понимал его чувства о том, что чаша оказалось самой обыкновенной, несмотря на металл, из которого была сделана и магические рисунки. Но всё это – никак не могло быть поводом для того, чтобы довести одним этим Гелиона до состояния голодного демона, сорвавшегося с цепи.
Но затем, я решил от мыслей перейти к действиям и направился к Гелиону домой. Дверь он открыл; но сразу после этого, прижался к какому-то углу и заслонил лицо руками. Меня встретили его родители: отец Гелиона никогда не терял каменного взгляда торговца, никогда не отступающего ни перед чем. Его жена была такая же – женщина без сомнения мудрая, но до отвращения жестокая. Вместо слов приветствия, он сказала мне:
– Тебе не стоило приходить. Гелион с самого рождения получал всё, чего хотел. Ему стоит немного погрустить и не разговаривать ни с кем. Это должно сделать из него настоящего человека, а не духа из песка и ветра. Ты ведь тоже не раз разочаровывался. Просто оставь его – и он придёт в себя другим человеком.
Отец ничего не сказал. А я просто не стал отвечать. Я сел рядом с Гелионом и взял его за руку. Я пытался завязать с ним разговор о том, что произошло. Затем, я сделал попытку поговорить о чём-нибудь другом, о чём мы всегда могли вести беседы часами. Ничего. Я начал затрагивать самые болезненные темы, теперь уже с единой целью – выдавить из него хоть слово. Но он был как скала, которую сколько не бей палкой – останется на своём месте.
Я беспокоился за него и уже собрался остаться вместе с ним ночевать. Но его отец угостил меня отваром из горьких трав, взял меня за плечо и попросил уйти.
– Мы сами позаботимся о своём сыне, – сказала мать Гелиона, – можешь больше не приходить.
– Думаю, он придёт в себя уже завтра. Тогда-то вы и встретитесь, – сказал его отец, – а пока, не думаю, что тебе следует здесь оставаться.
Он тоже глядел на меня не моргая. Я в последний раз бросил взгляд на своего друга. Мне казалось, что я продолжаю смотреть на него, даже когда дверь перед моим лицом захлопнулась и наступила ночь.
А под утро – его нашли убитым в поле, неподалёку от города.
У меня не было никаких оснований связывать чашу с его смертью. Уж больно это походило на самое простое совпадение. Я бы конечно не стал связывать два эти происшествия, если бы не то, что произошло со мной в ночь его смерти.