– Мы не можем знать этого наверняка, – поспешил его успокоить Джон, – если всё время ограждать её от тех поступков, которые она может и хочет совершить, то мы, сослужим, скорее всего, плохую службу.
– Это, что? Какой-то ваш чудовищный эксперимент? – спросил с раздражением Оливер.
– Простите?
– У меня сложилось впечатление, что вы просто проводите какие-то, известные лишь вам самому, эксперименты над моей женой. Она рисует, не совсем понятные картины, стала больше времени уделять своим странным сказкам, и всё это по вашему совету. Теперь вы и вовсе решили, что ей стоит развлекаться и за пределами поместья.
– Вы не так поняли, мистер Грант, – поспешил заверить его в своём искреннем желании помочь, Джон. – Её рассказы, помогают поддерживать ей связь с реальностью, пусть она и не совсем реальна в этих сказках. Что же до того, как вы выразились, рисование странных картин, это и вправду один из методов лечения. – При этих словах, мистер Грант раздражённо фыркнул. – Это своеобразная терапия, направленная на улучшение её эмоционального состояния. Я не совсем хотел бы смущать вас врачебными терминами, но поверьте, это идёт ей на пользу.
– Мне, почему-то не кажется это таким уж важным.
– Напрасно вы так говорите, мистер Грант. Конечно, Мэри выразила желание, посещать город, после минутного порыва, навеянного внезапными воспоминаниями, но она могла и передумать. И вместо того, чтоб хорошо всё обдумать, она решает не отступать от намеченного пути. Хотя, я уверен, что никто бы не осудил её, вздумай она изменить решение.
– Вы просто плохо знаете мою жену, мистер Вудс. – Сказал на эти слова Оливер. – Она и раньше была чересчур импульсивна, на мой взгляд, и я надеялся, что она лишилась этого, но как видимо я ошибся. Если Мэри чего-то хочет, то непременно сделает.
– Я думаю, что стоило бы поддержать её в этом. Кто как не вы, станете ей утешением, когда её вдруг постигнет разочарование.
– Я не совсем понял.
– Просто, может статься так, что она и не вспомнит ничего более, и вам стоит стать ей утешением, а не осуждением.
– Вы полагаете, что память к ней не вернётся? – на мгновение, Джону показалось, что Оливер задал свой вопрос с надеждой. Надеждой на то, что бы Мэри ничего не вспомнила.
– Я ничего не могу гарантировать, – поспешно сказал Джон. – Эта область мозга нам не известна, но будем надеяться, что какой бы исход ни был, Мэри ни в коем случае не пострадает.
– Это правда, главное только её благополучие. – Наконец-то согласился с Джоном Оливер.
– Я рад, что мы пришли хоть к какому-то компромиссу.