– Забирайте! – мужчина потрепал по лежащей на столе голове.
– Я собственно пришла за Емельяновым, – сказала Шурка, недоверчиво вглядываясь в лицо на столе. – А вы мне какого-то забулдыгу сбагриваете.
– Послушай, дорогуша, если бы я знал, что вот этот самый не Емельянов, а, как вы изволили выразиться, забулдыга, я давно бы выбросил его с балкона.
– Но это не мой муж!
– Твой – не твой, мне без разницы. Пришла за Емельяновым – получите, распишитесь! – с этими словами он взвалил спящего шоферу на плечо и провел к выходу.
Шурке ничего не оставалось делать, как пойти за ним. Домой ехали в полном молчании, с открытыми окнами. От спящего невыносимо несло черт знает чем. Шофер помог занести Емельянова в дом и положить на кровать. В комнатах было очень холодно, и Шурка, взяв лопату, вышла во двор. Долго она подбиралась к навесу с дровами. Мешал уже большой живот расчищать снег. И только к вечеру она разожгла печи в доме, натаскала воды в кадки. Начала прибираться.
Емельянов что-то прохрипел из комнаты. Шурка вошла, раскрасневшаяся с подоткнутой юбкой.
– Принеси воды, а, – попросил Димка.
Шурка принесла. Долго пил Димка из дрожащей в руках жестяной кружки.
– А я тут как оказался? – наконец спросил он.
– Я привезла, как же еще?
– А зачем? – кутаясь в свой серый плащ, спросил Димка.
– Я твоя жена, ты мой муж, и мы должны…
– Ничего мы не должны! – оборвал ее Димка. – Ни ты, ни я! Поняла?
– Скажи, ты меня хоть капельку, хоть мгновение любил?
– Дура ты что ли. И нечего из себя несчастную строить, знала на что шла.
– Знала, что ты мной воспользуешься.
– А ты? – Димка сел на кровати.
– Господи, зачем все это? – Шурка подошла к окну и стал нервно поправлять занавески. – Зачем мы все это нагородили с тобой?
– Принеси еще воды, – отрешенно попросил Димка, стягивать с себя плащ.
– Что дальше-то делать будем? – спросила Шурка, подавая кружку с водой.
– Жить, – процедил сквозь кружку Димка.
– Вдвоем?
Он пил. Шурка ждала, и вдруг решилась:
– Как с ребенком решишь? Твой ребенок-то.
Димка поставил кружку и опять улегся на кровать. Шурка ждала. Шурка ждала.
– Ты иди-иди, чего сидишь-то? – спросил у нее Емельянов, отворачиваясь к стенке.
– Да куда идти-то? – растерялась Шурка.
* * *
Всю ночь Шурка не спала, прислушиваясь к шагам мужа по соседней комнате. Димку мутило, он беспрерывно выходил на двор, обтирался снегом.
Начало светать, Шурка поднялась с постели, зажгла свет…