«Ты чего не спишь?» – насмешливо возмутился муж внизу. Этаж хотя был и первым, но высоким. Дотянуться до окна можно было только вытянутой рукой.
«А смысл? Ты все равно скоро придешь, разбудишь.»
«Еще не скоро. Еще целых сорок минут бродить. Дай бутербродик что-ли,» – попросил муж.
Марина быстро соорудила два и подала в окно: «Где твои напарницы?»
Напарницами мужа в охране их многоэтажки этой ночью были две дамы пенсионного возраста. Заполучив в свои побитые молью ряды мужчину в самом расцвете сил, они не переставая шутили, что теперь им никакие чеченские террористы не страшны. Дежурства продолжались по два часа. Сегодня мужу выпало дежурить с полуночи до двух часов ночи. Ночные бдения продолжались уже два месяца, с 20-х чисел сентября, после того, как террористы взорвали в Москве жилые дома. Но, несмотря на царящий повсеместно страх, Марина была уверена, что долго они не продлятся. Бродить зимой по ночам вокруг дома охотников не найдется. Все спишется на авось. Авось пронесет и чеченские террористы взорвут какой-нибудь другой дом, а не наш.
«Мои боевые подруги обойдут дом и подберут меня. Я уже знаю все народные способы лечения пяточных шпор, маринования огурцов и удаления застарелых пятен,» – похвастался муж. –«А если серьезно, то скоро взвою. Если бы не дернул стаканчик перед вахтой, то уже давно сбежал бы. Так что ты давай спи, пока я тебя доблестно охраняю.»
Марина, как и многие другие люди, точно могла сказать, когда в ней появилась неприязнь к «лицам кавказской национальности». В сентябре 1999 года. Одновременно появился и страх. «Лиц» по конкретным национальностям она не различала. На ее славянский взгляд все они выглядели одинаково: черные будто вороны, угрюмые, с затравленно-агрессивными взглядами поодиночке и агрессивно-высокомерными в толпе соотечественников. Поэтому опасалась Марина всех скопом. Перефразируя известное высказывание: «Не каждый кавказец террорист, но каждый террорист – кавказец.»
Как так вышло, что из-за группы ублюдков под раздачу попала огромная часть населения России? Но ведь у каждого кавказца на лбу не написано хороший он или плохой. Поэтому априори плохими считаются все. А ведь она в школе с одним «лицом кавказской национальности» даже встречалась. Интересно, кем конкретно он был? Даже в голову тогда не приходило спросить. Позволила бы она сейчас своей потенциальной дочери встречаться с кавказцем? Нет, нет и еще раз нет! Костьми легла бы, но не позволила и пушечный выстрел приблизиться. А ведь прошло всего каких-то десять лет! Как так вышло?