Мы с Киссаэлой просто открыв рты некрасиво разглядывали нашего коллегу. Макс посмотрел на меня и подмигнул. Я закрыла рот и не говоря ни слова, но при этом громко и зло сопя, снова упала на кровать.
– Мы с тобой еще потренируемся, парень, как правильно надо себя контролировать, – эльф обогнул Тимура и присел на подоконник. – Ну а теперь давай рассказывай.
– Что? – Выпалил юноша.
– Как твой отчим скатился до такой жизни?
Тимур заскрипел зубами. Он хотел было что-то сказать, но вдруг насторожено посмотрел на нас, потом аккуратно выглянул с комнаты и к чему-то прислушался, затем гневно сверкая глазами посмотрел на Макса.
– Где Люсия?
Упс… Хорррроший вопрос. Знали бы мы ответ.
– Мы думали ты знаешь, – сказала я.
Тимур застонал и схватился за голову.
– Не успел… Это он! Я хотел его остановить, но он меня обманул и сбежал. Я хотел успеть перехватить Люсию, но не успел… Не успел!
Еще истерики нам тут не хватало. Видимо Макс подумал о том же. Он подскочил к Тимуру схватил его за плечи и хорошенько встряхнул.
– Успокойся! И рассказывай все по порядку.
Видимо это сработало так как парень успокоился и начал медленно рассказывать.
– Никоир всегда меня недолюбливал. Он был зол и винил меня в смерти матери. Для всех вокруг он был святым, примерным отцом, но только не для меня. Когда тетушка Квитка рассказала мне правду я, если честно, даже обрадовался, что этот…
Эльф перебил Тимура:
– А короче можно? И главное по делу.
Тимур стушевался, а мы с Киссаэлой осуждающе посмотрели на злого Макса. Но эльфу, что с гуся вода, пожал плечами и снова начал торопить парня.
– Я и рассказываю! – Огрызнулся тот. – Когда он узнал, что мы с Люсиндой любим друг друга, то поставил себе цел испортить мне жизнь. Он всячески старался мне ставить палки в колеса, но тем не менее нас это только сблизило. Так было всегда. Но… Несколько месяцев назад Никоир изменился. Изменения случились после очередной поездки в город. Он стал задумчивым, молчаливым и вообще странным. Стал меньше обращать внимание на приходящих и проводил службы со спущенными рукавами. Чего раньше никогда не наблюдалось. А однажды после очередной отлучки в город, он залетел ко мне в комнату с очередной порцией унижений. Никоир сам на себя не походил был возбужден, бешеными глазами смотрел на меня и орал, что нашел способ вернуть ее. Вернуть свою возлюбленную. Мою мать.
Ничего себе. И кто ж это надоумил нашего святошу? Кстати, я не разу не слышала о том, что можно воскрешать мертвых. Конечно, если не брать в расчет зомби. Но думаю Никоира не интересовала эта возможность, вряд ли он хотел бы скелет возлюбленной.