Главное – я жива, вылазку в Хаос можно считать успешной и даже Ломтик каким-то чудом перекочевал ко мне из Приёмной. Что ещё для счастья нужно?
–– Полегче! – цыкнул на меня брюнет, стоило только приподняться. – Тебе полежать нужно, заново к телу привыкнуть!
Однако удерживать меня силой больше не рискнул.
–– Пошёл ты! – воодушевлённая своей небольшой победой, изо всей силы пихнула его в грудь.
Перед глазами резко потемнело и обратно светлеть не спешило. Двери я достигла чудом, предварительно расшибив лоб о косяк.
–– Вот же упёртая…
–– Пых! – Возмущённо «пыхнуло» из-под ног, мешая прикрыть за собой дверь и выкатываясь следом за мной.
Тиму Петтери
–– Я не стану этого делать. – Голос говорившего был тих, но при этом исполнен мрачной решимости.
–– Стаа-анешь. – Уверенно протянули из клубящегося напротив сумрака. – Ещё как стааа-анешь, мальчик. Ии-или… саам знааешь, чтооо-о будет.
Собеседника некроманта, как и в прошлый раз, скрывала тьма.
Голос мог одинаково принадлежать как мужчине, так и женщине. Любому существу подлунного мира… Одно было ясно: ж и в ы м говоривший не был.
И вот это-то и было самым хреновым.
С каких пор создания Хаоса разгуливают по Академии, словно у себя дома?
–– Не забываа-ай, по чьей милости ты жии-ив до сии-их пор. – Не унималась тьма.
Некромант вскинул голову.
–– Я не боюсь смерти!
–– Ой ли?
Расхохотавшись, тьма брызнула во все стороны, поглощая пространство, вытянула клубящиеся когтистые пальцы к горлу собеседника. Некромант надрывно закашлялся и отпрянул.
–– Даже после нашего тесного знакоо-омства? – прозвучало из тьмы ехидное. – Сомневаа-аюсь.
На этот раз её собеседник промолчал. Встрепенулся было, даже рот открыл, но… промолчал.
–– Ты моо-ог остановиться. – Отхлынула назад тьма, мгновенно смягчая интонации. – Или напомнить, чей выбор это был?
–– Не такой ценой. – Покачал головой некромант.
–– Оставь эти байки слабакам. Сильнейший…
Последнее прозвучало уже с явными нотками издевательства.
–– Светоч – моо-ой. Как бы ты ни сопротивлялся, мальчик, светоч у ж е мой.
Кажется, некромант собирался возразить, но тьма внезапно рассеялась, будто её и не было.
Правда, оставила после себя след. Незримый.
В виде тревоги в груди… Змеи в сердце… Ощущения близкой, подступающей беды…
Разговор был утром.
Новенькую прислали следом… Как нарочно, чтоб её.
Худенькая, непонятно в чём душа держится, она робко переминалась с ноги на ногу у башни ректора, ошеломлённо таращила зелёные кошачьи глаза. У неё были белейшие, просто белокипенные волосы. Как свежевыпавший снег, как чародейское Белое Пламя или Королевский Мрамор гарпий.