Ветер Севера в Академии Морте (Хант) - страница 48

–– Да помню я, помню, – машинально ответила странному существу, которое, понятно, знать о просьбе Тима ну никак не могло. – Я почти закончила. Ну ведь хорошо получилось, а оценить некому. Так что не вредничай.

Нанеся последний штрих, то бишь последний кошачий ус, украсивший холёную моську тёмного, я аккуратно сложила письменные принадлежности и осторожно потрясла Тиму за плечо.

–– Эй, Петтери… Подъём. – Позвала я. – Пора вставать.

Ноль реакции. И это неприятно насторожило.

–– Не спи, – потрясла я уже увереннее. – Замёрзнешь!

Присмотрелась к некроманту повнимательнее – и брови сами собой сдвинулись к переносице.

Надо сказать, в процессе моей самодеятельности тёмный почивал богатырским сном – и в этом не было никаких сомнений. Теперь же… Теперь с ним творилось что-то странное.

Странное и очень настораживающее.

Неприятно так настораживающее.

Кожа некроманта – в местах свободных от моих художеств, конечно – стремительно бледнела, наливаясь какой-то неприятной синюшней серостью, глаза запали. Ещё минуту назад крепкое, горячее, и, чего греха таить, приятное на ощупь тело стало холодным… окоченевшим…

–– Умер? – спросила я вслух и сама же себе ответила: – Нет…

–– Пых. – С видом знатока покачал косматой головой Дедушка. – Пых-пых-пых…

С некромантом продолжало твориться странное.

Будто кто-то невидимый стремительно пил из него краски.

Пил вместе с жизнью.

Вдруг проснулась Йолка. Странно дёрнувшись, будто в параличе, соули лизнула мне руку и завалилась на бок.

Это уже было ни в какие ворота!

Петтери, конечно, засранец и вообще мерзко-доминантный тип с альфа-самцовыми замашками, но чего бы с ним ни происходило, этого я ему не желала…

А вид соули, которая, колотясь, принялась таять на глазах и вовсе резанул ножом по сердцу.

Запищал, прыгая у кровати тёмного, Ломтик.

Пришлось подсадить малыша и он тут же принялся лизать Йолке мордочку и фыркать паром, будто пытался помочь той удержаться в этой реальности.

В глазах бедной соули застыл немой крик: «Помоги!»

Меня прошибло этим призывом так отчётливо и так остро, что стало вдруг ясно, как день: прямо сейчас, вот сию секунду Тиму Петтери угрожает что-то пострашнее смерти.

От этого осознания озноб прошил. Бросило в ледяной пот. Внутри словно оркестр вразнобой заиграл.

Я взволнованно оглянулась на пыхтящего, как чайник, Дедушку. Тот внезапно вытянул трубочкой губы и чмокнул воздух. Вот только глаза у Пыха были серьёзные. И жестикулировал он так отчаянно, будто изо всех сил уговаривал меня торопиться.

Я сделала глубокий вдох и выдох.

То, что светочи для тёмных – проводники силы в Хаосе, я уже в курсе.