И где же там Рома… живой ли? Здоровый? Хотя я приму его обратно любым! Здоровым или больным! Лишь бы вернулся. И лишь бы его братец не навредил нам с детьми.
– О-о-о… красавица-недотрога у нас тут нарисовалась… – на кухню вваливается Радион.
Сжимаю покрепче кружку с горячим чаем. Он легок на помине. Мужчина пьян. Его шатает в разные стороны.
Ухмыляется, глядя на меня как голодный мартовский котяра на сметану.
– Не спится тебе, Лера? – подбирается ко мне поближе.
Сжимаю челюсти, чтобы не рявкнуть на него от души.
– Ух, как смотришь! У меня аж расплавленная сталь по жилам течет вместо крови, настолько ты меня заводишь – делится со мной впечатлениями Радион.
– Не подходи ко мне! – выставляю вперед руки.
Чувствую его нехорошие намерения. Добром это точно не кончится! Ну и зачем я сюда пришла? Сидела бы в детской, и ничего подобного не случилось бы… нет, понесла меня нелегкая чай пить в недобрый час.
– Не подходить к тебе? – мужчина уже близок ко мне почти в плотную. – А то что ты мне сделаешь? А?
Опускает тяжеленые руки ко мне на плечи. Я чувствую его незнакомы звериный запах. От Ромы пахнет по-другому. Пахнет своим. Родным и любимым мужчиной. А от Радиона, чужим. И вот же странность, при одинаковой внешности у них разные запахи. И от запаха Радика меня… тошнит! Морщусь. Прикрываю глаза. Сглатываю нехороший ком в горле.
– Смотри на нее, скривилась вся! – рычит мне в лицо Радик. – Небось братца моего обслуживала, стоя на коленях и денно и ношно, а от моего лица ее тошнит!
– Отойди! – еле шепчу я.
– Ну уж нет! Я хочу тебя! Сегодня хочу! Прямо сейчас хочу!
– Нет!
– И ты мне дашь, с…! Потому что теперь я твой хозяин! Я – твой господин!
Радик грубо толкает меня на стену, наваливается всем своим богатырским весом, расплющивая меня под собой. Рукам и шарит по куртке пижамы, дергая ткань на себя. Пуговицы веером рассыпаются по паркетному полу, отскакивая от него точно горошины из дырявой холщины.
Руками пытается добраться до кожи. Я не могу вырваться, не могу пошевелиться. Вздохнуть не могу. Тошнота подступает снова.
Лицо мужчины приближается неотвратно. Он жестко целует меня, до синяков. Чужой отвратительный мужской запах заполняет мои легкие и я не выдерживаю. Меня тошнит прямо на него. От удивления мужчина отскакивает от меня. С изумлением смотрит на то, как я корчусь над полом.
Молчит. А я, закончив, по стеночке выползаю из кухни, потому что у меня дико кружится голова, как при низком давлении. За мной больше никто не гонится, но я доползаю до детской, и закрываю дверь на внутренний замок.