HAMLET
I could interpret between you and your love, if I
could see the puppets dallying.
Так этот стих выглядят в оригинале
I could comment on what you and your lover do if you would let me see it.
Так в современной английской версии
У Лозинского стих искажён до неузнаваемости, что может говорить о цензуре того времени. Однако в переводе Константина Константиновича можно найти:
Гамлет:
Я мог бы быть посредником между тобой и твоим возлюбленным, если б мог видеть, как колышется твоя грудь.
Даже если пропустить интимную часть, чувствуется что Гамлет желает быть третьим в отношениях Офелии с неким возлюбленным. Если смотреть взором психолога, то схема вызывает интерес.
Тут же хочу коснутся отношения Гамлета к Полонию. Чувствуя собственное превосходство над Полонием, ведь это советник, а Гамлет наследник престола, он открыто оскорбляет Полония. Помимо этого он мог не ощущать опасности от советника потому как призрак ничего о нём не упоминал. С другой стороны он мог не ощущать опасности потому как Полоний всячески пытался ему угодить, и единственный раз Гамлет называет его «Милостивый мой государь», это происходит в сцене после прочтения актёром сцены убийства Пирра Приамом. У протагониста от увиденного на глазах выступили слёзы, Полоний вмешался остановив представление. Можно предположить что увиденное в пьесе вызвало у Гамлета переживание, аффект выразился и таким образом снизилось воздействие аффекта на разум, далее последовала вежливость. Случай вежливого обращения Гамлета к Полонию в галерее, я охотнее отнесу к обыденной, рефлекторной вежливости.
Ничего не известно об их отношениях до событий описанных в трагедии, но Гамлет не называет его по имени, и облачает его в чуждый Полонию образ (торговец рыбой). По догадкам можно проследить тут защитные механизмы психики- вытеснение и замещение. По факту Полоний был преградой в отношениях между Офелией и Гамлетом, Гамлет мог об этом догадываться. С другой стороны Полоний отец Офелии. На данный момент роль отца Гамлета выполняет Клавдий, этот образ он тоже однажды путает:
Гамлет
Я вижу херувима, который видит их. – Но едем; в Англию! – Прощайте, дорогая мать.
Король
Твой любящий отец, Гамлет.
Гамлет
Моя мать; отец и мать – муж и жена; муж и жена – единая плоть, и поэтому – моя мать. – Едем! В Англию! (Уходит.)
Можно обнаружить связь между болезненными подозрениями о смерти собственного отца, которые проецируются на других отцов. Я думаю именно эта схема сработала в случае с Полонием и в указанной сцене, где образ «отца» заместился на менее болезненный.